«Другого мирного плана, кроме Минска, у нас нет»

Небольшой перерыв в бесконечных боестолкновениях: военнослужащие ВСУ играют в футбол в полуразрушенном спортивном зале в деревне Марьинка недалеко от линии фронта. Keystone

Ситуация на востоке Украины серьезно в последнее время ухудшилась, идет ли речь о переговорном процессе или о ситуации «в поле». Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) играет в обеих областях ключевую роль. 

Генеральный секретарь организации, швейцарец Томас Гремингер, принимал активное участие в недавно завершившейся в Мюнхене Конференции по безопасности. Однако, вопреки ожиданиям, сдвинуть процесс мирного урегулирования с мертвой точки в баварской столице ему так и не удалось.

Мюнхенская конференция по безопасностиВнешняя ссылка подошла к концу, однако консультации по украинскому конфликту в ее рамках так и состоялись. А ведь планировалось собрать за одним столом представителей всех государств-гарантов Минских соглашений.

Томас Гремингер (Thomas Greminger) 

Взял на себя в июле 2017 года на три года функции генерального секретаря ОБСЕ. 

Дипломатическую карьеру начал в швейцарском МИД (EDA) в 1990 году, занимал ряд руководящих позиций. 

Его предпоследняя должность — заместитель руководителя Дирекции по сотрудничеству и развитию (Direktion für Entwicklung und Zusammenarbeit — Deza).

Томас Гремингер (Thomas Greminger): Весьма сожалею, что такой встречи так и не произошло. Политические импульсы, исходящие от стран-участниц Нормандского формата (Германия, Россия, Украина, Франция), критически необходимы для того, чтобы сдвинуть с мертвой точки процесс мирного урегулирования. Без таких импульсов пространства для возможных маневров будут оставаться исчезающе небольшими.

Существует ли вообще какая-либо альтернатива Минску?

Т.Г.: Нет. Другого мирного плана, кроме Минска, у нас нет. Совершенно нереалистично было бы ожидать появления какого-то иного формата в разумные сроки. Даже дискуссии о возможной миротворческой операции ООН проходят на фоне Минских соглашений. Собственно, сама цель такой операции и должна состоять в реализации всего того, что было намечено в этом документе.

Посылка миротворцев ООН является предметом консультаций и между США и Россией. Чего можно было бы ожидать по их итогам?

Т.Г.: Шанс на выработку какого-то общего знаменателя здесь сохраняется, но опять же, не следует ожидать прорыва слишком скоро. Пока российские и американо-украинские представления (о том, как могла бы выглядеть такая миротворческая миссия, — прим. ред.) лежат в совершенно разных плоскостях и даже не пересекаются. Очень нужны политические импульсы. В России скоро пройдут президентские выборы, и до окончания выборной гонки каких-то импульсов ожидать уж точно не стоит.

«Сейчас перемирие нарушается тысячу раз за день»

Но ведь, насколько нам известно, с идеей такой миссии согласны все стороны. Так в чем же проблема?

Т.Г.: Один из наиболее сложных вопросов связан с общим масштабом операции. Непростым остается и проблема привлечения к процессу выработки модальностей миротворческой миссии представителей так называемых «республик» — стоит их задействовать или нет? Однако, в конечном итоге, ключевым является вопрос последовательности отдельных шагов. Тот «распорядок», который был предусмотрен минскими соглашениями, должен действовать и в случае миссии ООН. В противном случае согласия россиян мы не получим.

Иными словами, на уровне переговоров дело идет вперед очень тяжело. Но ведь и в поле ситуация не легче стала, а хуже?

Т.Г.: Состояние перемирия было подтверждено 23 декабря 2017 года. После наступил период, когда мы не регистрировали ни одного его нарушения. То есть, мы видим, что при наличии политической воли соблюдение условий перемирия нерешаемой задачей не является. Однако в настоящее время эти условия нарушаются едва ли не тысячу раз на дню.

Какова ситуация с безопасностью сотрудников Мониторинговой миссии ОБСЕ, довольно давно уже работающей в этом регионе? Имеются ли у них условия для эффективного выполнения поставленных перед ними задач?

Т.Г.: Миссия постоянно сталкивается с серьезными вызовами. Наблюдатели передвигаются в прямом и переносном смысле по минному полю, происходят постоянные обстрелы, в том числе и с применением тяжелых видов вооружений.

ОБСЕ — платформа для всеобщего диалога

Томас Гремингер намерен придать ОБСЕ больше политического веса. Он говорит, что старается превратить эту структуру в платформу для всеобщего диалога, открытого для всех. В настоящее время, по его словам, много говорится об «устрашении» и «обороне». Однако «если мы хотим отойти от края бездны, у которого мы сейчас находимся, то нам срочно необходимо придумать и предложить всем желающим новые форматы диалога и коммуникации». ОБСЕ могла бы при этом «взять на себя очень важную роль». 

А пока ситуация складывается очень непростая, с учетом того, что степень склонности к доверию у всех сторон конфликта находится на исторически низком уровне. «В нынешнем политическом климате процесс создания атмосферы доверия может продвигаться вперед только очень небольшими шажками». Он убежден, что «самым главным тормозом этого процесса выступает именно вооруженный конфликт. Только преодолев его, мы сможем однажды добиться качественного прогресса».

Генсек ОБСЕ Томас Гремингер призывает к новым политическим импульсам, которые были бы в состоянии сдвинуть наконец процесс мирного урегулирования на востоке Украины с мертвой точки. Keystone

Перевод на русский и адаптация: Игорь Петров