«Система Эшера»: швейцарская олигархия и ее демонтаж в 19-м веке

Памятник Альфреду Эшеру в Цюрихе в начале улицы Банхофштрассе у главного вокзала. © Keystone / Christian Beutler

Альфред Эшер был «отцом» модерной эпохи в Швейцарии, первым и последним классическим «олигархом», падение которого было предопределено всей сутью швейцарской государственности.

Альфред Эшер родился в 1819 году в Цюрихе на вилле Belvoir в районе Zürich Enge, который так до конца его дней оставался его малой родиной и постоянным местом «прописки». Вплоть до 1834 года он получает образование дома, потом идет в гимназию, изучает право и защищает диссертацию в Цюрихе. В 1857 году женится на 19-летней Августе Убель (Augusta Uebel), год спустя рождается их дочь Лидия, вторая дочь Хедвиг (Hedwig) умирает в детском возрасте, а два года спустя умирает и жена Альфреда Августа, так что Лидию отцу приходится воспитывать одному.

Альфред Эшер: политическая звезда на швейцарском небосклоне. GEMEINFREI

Уже в возрасте 26 лет Альфред Эшер становится влиятельным политиком, избравшись сначала в Большой совет (парламент) кантона Цюрих, с 1869 года, уже после образования современной федеративной Швейцарии, он был депутатом Кантонального парламента Цюриха, депутатом которого он был следующие 38 лет. С 1848 года он входит и в правительство кантона, которое по его инициативе было серьезно модернизировано и реорганизовано: число министров было сокращено до 9 человек, каждый из них получил под своё начало по-современному организованное министерство (дирекцию).

Яркая карьера

Сам Эшер курировал вопросы образования, и именно по его настоянию в цюрихских школах началось систематическое изучение иностранных языков и естественнонаучных дисциплин. Однако еще более яркой и стремительной была карьера Альфреда Эшера на федеральном, национальном уровне. После 1848 года, когда после гражданской войны образовалась современная федеративная Швейцария, в стране впервые возникло не только интегрированное экономическое пространство, но и новый, ранее практически в такой форме отсутствующий, федеральный уровень власти. Но еще раньше он принял участие в качестве представителя Цюриха в выработке текста новой федеральной конституции страны. После начала работы впервые созданного федерального парламента он избрался в Большую его палату, Национальный совет, оставаясь её депутатом до самой своей смерти в 1882 году.

Однако, разумеется, центр тяжести его политической деятельности находился, как и прежде, в родном Цюрихе, где уже с 1845 года он был непререкаемой величиной и самым влиятельным политическим деятелем. Именно в его лице в Швейцарии в наиболее яркой степени проявилось олигархическое слияние политики и экономики. Как и в Берне, политическую систему в Цюрихе можно было обозначить понятием «коммерческое государство», когда политическое влияние было условием обеспечения личного экономического благосостояния того, кто этим влиянием обладает. Такая система многими в Цюрихе подвергалась жесткой критике со стороны тех, кто указывал, что в 1848 году новая федеративная Швейцария создавалась вовсе не для того, чтобы отдельные личности получали возможности для баснословного обогащения.

предыдущий следующий

Новое здание Главного вокзала Цюриха было введено в строй в 1871 году после шести лет строительных работ. Альфред Эшер по праву считается отцом современных швейцарских железных дорог (Credit Suisse). creditsuisse

Альфред Эшер (Alfred Escher) и его дочь Лидия (Lydia), ETH. epics

Банк Schweizerische Kreditanstalt (SKA, сегодна Креди Свисс) на площади Paradeplatz в Цюрихе в примерно 1892 году. Альфред Эшер заложил основы современной швейцарской банковской системы. creditsuisse archive

Необычный взгляд на статую Альфреда Эшера в Цюрихе. Архитектор Рихард Кисслинг (Richard Kissling, 1848-1919), установлен в 1899 году, памятник отлит компанией H. Gladenbeck & Sohn в Берлине (Creative Commons). Creative Commons By Sa 4.0 / Baugeschichtliches Archiv, Falls Bekannt Bitte Fotografin Angeben

• Картина 1
• Картина 2
• Картина 3
• Картина 4

В 1855 году Альфред Эшер был вынужден официально покинуть состав правительства кантона Цюрих, и вроде бы «эпоха Эшера» подошла к концу. Однако он продолжал оказывать серьёзное влияние на политику и экономику кантона, опираясь на своих коллег по партии либералов (FDP) и на свои контакты в сфере быстро развивавшейся швейцарской промышленной элиты. Поэтому в Цюрихе постепенно начинает складываться народная демократическая оппозиция такой системе. Начиная с 1860 года эта оппозиция формирует так называемое «Демократическое движение», которое в 1868 году выходит на улицы и окончательно свергает в кантоне режим «экономического либерализма». «Система Эшера» терпит своё последнее и решающее поражение.

Диктаторское влияние

Альфреду Эшеру несколько раз предлагали стать членом федерального кабинета министров, Федерального совета, но он отказывался, и это решение было совершенно логичным: на федеральном уровне власть по сути находилась в руках парламента, сформированного как точная копия парламента американского. Слово «министр» тогда даже не употреблялось – вместо этого в ходу было понятие «федеральный советник», то есть тот, кто всего лишь консультирует парламент по отдельным политическим вопросам. Понятно, что правительство в такой форме не обладало ровным счетом никаким административным ресурсом и что некоронованный «царь» Швейцарии (princeps) ни в коей мере не захотел бы ставить себя на службу депутатам.

Известный швейцарский историк Тобиас Кэстли (Tobias Kästli) указывает даже в своей монографии «Швейцария — республика в Европе», стр. 366, что «Альфред Эшер имел почти диктаторские полномочия, и это контрастировало с представлением как либеральных сил (протестанты, сторонники укрепления центральной власти), так и радикальных сил (католики, сторонники укрепления самостоятельности кантонов) о том, как должны жить и работать „слуги народа“. „Система Эшера“ показала, что созданный в Швейцарии политический механизм легко становится объектом властных злоупотреблений».

От народного вето к референдуму

А между тем в Швейцарии уже с 1830-х гг. на уровне тех или иных кантонов начали складываться механизмы и практики, позволяющие с радикально-демократических позиций противодействовать произволу власть имущих. Сначала речь шла о так называемом «народном вето» на законы, принимаемые парламентами и правительствами (Санкт-Галленская модель, здесь подробнее). Эта практика привела к новому пониманию демократии в Швейцарии как таковой и к появлению «радикально-демократического» подхода к отправлению народом своих прав. Радикальные демократы критиковали сложившиеся в кантонах, не только в Цюрихе, политические системы как «господство богатых и для богатых».

С их точки зрения, народ, организованный в «Stände», то есть в региональные гражданские центры политической субъектности, вписанные в политический контекст кантона – составной части швейцарской федерации суверенных «штатов» – должен иметь право непосредственного, прямого вмешательства в политику как на местном, так и на федеральном уровне. Их цель, тем самым, состояла в том, чтобы сделать народ реальным «сувереном», то есть источником власти в стране, стоящим над промышленниками, политиками и прочими группами влияния, аффилированными с олигархическими структурами, более того, осуществляющим прямой гражданский контроль за властными органами.

Называя такую систему «чистой демократией», они требовали предоставить народу право законодательной инициативы, право выносить на референдум как уже принятые парламентами законы, так и даже проекты бюджетов, обеспечения реального разделения властей, демократизации кредитной сферы путем основания автономных и независимых кантональных банков, защиты прав трудящихся и введения прогрессивной налоговой шкалы. Эти требования, особенно в том, что касается кредитной сферы, напрямую подрывали основу «системы Эшера», в рамках которой банки играли роль институтов, обслуживающих прежде всего интересы олигархии (политики+предприниматели).

Что есть общественное благо?

Кроме того, они означали кардинальный разрыв и шаг вперед по сравнению с тем, какая «философия государства» лежала до того в основе недавно возникшей современной Швейцарии. Речь идет о том, что в 1848 году в Швейцарии восторжествовали почти в чистом виде республиканские ценности и представления, явленные в репрезентативных формах демократии. Тем самым Швейцария представляла собой прямое продолжение идей Французской революции, а также римской и греческой античности, в соответствии с которыми рациональный парламентский дискурс в наибольшей степени годится для того, чтобы определить, что есть на данном этапе истории и в данных социальных рамках «общественное благо».

Кроме того, в Швейцарии после 1848 года царило, особенно в среде либеральной протестантской элиты, убеждение, что созданное ею государство должно обслуживать интересы, например, не граждан в смысле их вовлеченности в политические дела, но тех, кто намерен повысить своё личное благосостояние и только потом обратить своё внимание на общественные нужды, в формате, например, структур общественного призрения и благотворительности «в пользу бедных». В глазах широкой общественности «общественное благо» сжималось до размеров «персонального блага членов политической элиты». 

Аллегория единой Швейцарии в память о проведённом в 1874 году первом пересмотре федеральной конституции. admin.ch

А это наносило сильный удар по национальному консенсусу и по общему пониманию того, как должен выглядеть процесс формирования перспектив развития страны в целом. Поэтому в народе все сильнее начинало укрепляться понимание, что демократия — это не право богатых становиться еще богаче, закрепляя своё богатство административным ресурсом, прикрытым картонным фасадом пустых «демократических форм», но операционная система, комплекс взаимосвязанных процедур и институтов, охватывающих общество, государство и экономику и предназначенных для управления национальными ресурсами и организации взаимодействия народа с властью. Под народом мы понимаем прежде всего мелких буржуа и фермеров, а также предпринимателей средней руки.

Пресса как проводник реформ

Интересно, что основной опорой для «радикальных демократов» была пресса. Самые яркие представители низовых демократических движений в Цюрихе, такие как Иоганн Якоб Трайхлер (Johann Jakob Treichler, 1822-1906), все были или журналистами, или основателями газет радикально-демократического направления, таких, например, как влиятельное издание из Винтертура газета «Landbote». Публиковавшиеся в них статьи, направленные против «системы Эшера», а также издававшиеся такими деятелями, как цюрихский адвокат Фридрих Лохер (Friedrich Locher, 1820–1911), критические брошюры и памфлеты вносили весомый вклад как в актуальную политическую борьбу, так и в уточнение социологических и философских основ швейцарской государственности.

В итоге новая конституция кантона Цюрих, принятая на референдуме мужским населением кантона 18 апреля 1869 года, безоговорочно передавала всю полноту политической власти и все полномочия по ее отправлению «народному сообществу»: она закрепляла обязательное проведение референдумов по всем законам, принятым парламентом, вводила финансово-бюджетный референдум и такой инструмент, как народная законодательная инициатива. Правительство также избиралось народом, причем министры теперь получали заработную плату, с тем чтобы работать в исполнительных органах власти могли и люди, не обладающие состоянием. Тем самым все основные народные запросы были учтены, хотя требования женщин о предоставлении им права голоса остались без внимания.

«Радикально-демократические» кантональные движения не остались на уровне швейцарских «штатов», они неизбежно начинали сливаться и, аккумулируя свою реформаторскую энергию, уже брать на прицел федеральный центр с его находящимися там у власти «бундес-баронами». Этот процесс завершился в 1874 году первым полным пересмотром федеральной конституции и закреплением в ней, в частности, инструмента референдума по законам, принятым федеральным парламентом. Цюрихская конституционная реформа 1869 года, ее буква и дух стали во многом ориентиром и источником идей для столь важного национального проекта.

Заключение

Важно обратить внимание на три обстоятельства. Во-первых, все эти события вырвали из-под олигархической «системы Эшера» основную опору, а именно возможность «покупать» себе законы. Теперь делать это не имело смысла, поскольку любой закон отныне мог быть оспорен народом.

Во-вторых, партия либералов (FDP) в лице либералов-протестантов извлекла уроки из истории и интегрировала в себя «радикально-либеральные идеи» католиков-демократов, что до сих пор можно увидеть на примере французского варианта названия этой партии (PLR — Les Libéraux-Radicaux). В немецком написании она оставалась до последнего времени партией «либералов и демократов» (Freisinnig-Demokratische Partei).

В-третьих: такого рода реформы стали в Швейцарии возможными только в условиях веры народа в силу Конституции как акта, являющегося не формой властного произвола, но форматом, отражающим общий гражданский консенсус по фундаментальным основам функционирования общества. 

Эта вера не была спущена швейцарцам сверху – она возникла на пересечении французской теории и практики прав человека, английского утилитаризма и немецкого (кантовского) конституционализма, и опиралась она, да и опирается до сих пор, на верховенство права и священное право частной собственности и ведения индивидуальной предпринимательской деятельности.