Как Теджу Коул утолил в Швейцарии тоску по дальним странствиям
В Швейцарии американский романист, фотограф и историк искусства Теджу Коул (Teju Cole) провел нескольких летних месяцев в период между 2014 и 2019 гг. В основном его и его фотокамеру интересовали пустые пространства между гор, выступающие в качестве антитезиса тяжелым громадам Альп, и места, где когда-то были люди, но теперь их нет, а есть только их следы.
Результатом стало великолепное и весьма визуально современное журнальное эссе, сначала опубликованное в авторитетном журнале New York Times Magazine, а затем и в формате вышедшей недавно книги, названной немецким словом Fernweh («тоска по дальним странам»). Особенно актуальны его слова и фотографии сейчас, во время самоизоляции, когда путешествовать нам остается только в воспоминаниях и в мечтах.
(*): Все цитаты: из эссе Far Away from Here, опубликованного Теджу Коулом в журнале New York Times Magazine 27. 09. 2015 г.
Лучшего времени для реализации этого издательского проекта и найти было просто нельзя. Сразу же после выхода альбома Fernweh из типографии (а произошло это в феврале 2020 года) почти во всех европейских странах, включая Швейцарию, были приняты строгие карантинные меры для предотвращения распространения нового коронавируса.
Так что совершенно нежданно и вовсе негаданно визуально красивый проект о просторах Швейцарии без присутствия человека, во всей их впечатляющей пустоте и в ареоле эпического безмолвия, стал своего рода магическим кристаллом, в котором нашла свое отражение наша данная нам в ощущениях непосредственная реальность. По приглашению Цюрихского культурного центра «Дом литературы» (LiteraturhausВнешняя ссылка) Теджу Коул провел примерно половину 2014 года в Швейцарии в «художественной резиденции». Большей страны-антипода для него и подобрать было нельзя.
«Я вырос без гор, неподалеку от морского залива, где если что и возвышалось, так это небоскребы. Мне были хорошо знакомы урбанные крайности: водоворот толпы, стремительное движение автомобилей, бьющая через край энергия городской жизни, преступность. Но экстремальные проявления природы, такие как жестокое ненастье или головокружительная бездна под ногами — ни с чем таким я прежде ни разу не сталкивался».
Не скучал ни секунды
Кто говорит, что в Швейцарии скучно? Вот Теджу Коул утверждает, что за всё время его пребывания в Швейцарии ему не доводилось скучать ни секунды. Будучи полнейшим чужаком на всех этапах своего пути, он наслаждался ощущением, что время вокруг него замерло, и он словно плывет в одиночестве в некоем мифическом пространстве. Слово Fernweh перевести сложно. Оно играет роль антонима к Heimweh (буквально «боль и тоска по дому», «ностальгия») и скорее означает что-то вроде «грусть-тоска меня снедает по дальним странам». Однажды побывав в экзотической для себя Альпийской стране, следующие пять лет писатель возвращался в нее снова и снова. Он убежден, что понять Швейцарию можно только через ее горы.
Пересечь Альпы через Сен-Готардский перевал? В свое время это предприятие было сродни спортивной авантюре, вдохновлявшей лучших европейских мыслителей и бросавшей вызов художникам и писателям. Вспомним только путешествие Гёте на перевал Фурка. Именно там он увидел некую небесную Швейцарию ─ идеальный экран для проецирования на него своей усталости от скуки Веймарского двора. С тех пор Швейцария присутствует в европейском искусстве и литературе как некий оксюморон, где «земли мало, а молока много. Начальства не ждут, а улицы чисты. Национальный герой — убийца, а граждане законолюбивы. Исправно платят налоги, правительства не боятся и живут не от войны до войны» (Михаил Шишкин, «Русская Швейцария»).
Теджу Коул
(Teju Cole, 27 июня 1975, Каламазу, США) — американский писатель, фотограф, историк искусства нигерийского происхождения. Рос в Нигерии, семнадцатилетним вернулся в США. Учился в колледже Каламазу, в Школе восточных и африканских исследований при Лондонском университете.
В 2012 году был гостем Международного литературного фестиваля в Берлине. В 2014 году жил как приглашенный писатель в Цюрихе. В настоящее время — особый гость в Bard College. Публикуется в The New York Times, The New Yorker, Granta, The New Inquiry и др. Прозу Коула сравнивают с повествовательной манерой В. Зебальда и Дж. Кутзее.
Источник: Википедия
Разойдясь в качестве клише по всему миру, Швейцария во многом остается экраном и для изживания каких-то своих, частных проблем, и для переживания своих, индивидуальных стремлений. При этом знать то, как Швейцария живет и функционирует на самом деле, никому не хочется. Не имеет смысла и не играет никакой роли! Зато не случайно Швейцария десятилетиями становилась главной сценой для романтических музыкальных сцен в индийских болливудских фильмах, словно у них самих в Индии гор нет. Но нет, видимо, дело не в горах, а в чем-то ином. Кто там поймет эту загадочную индийскую душу!
Где делают Луну? А Швейцарию?
Однако ясно одно: будучи вещью в себе и для себя, Швейцария 700 лет развивалась неисповедимыми путями, объяснить которые и распутать хитросплетения которых можно, но зачем? А вот внешний образ этой страны (тут Швейцария это должна признать) был изобретен британской индустрией путешествий в 19-м веке. Ну, как изобретен? Примерно в той же мере, в какой, как говорил классик, луна делается из сыра в Гамбурге. Тогда Швейцария считалась экзотическим и дешевым (!) направлением для представителей бурно растущего буржуазного среднего класса.
И это был действительно «квантовый скачок», с учетом того, что до этого, в течение 17-18 веков Швейцария высоко ценилась в британских аристократических кругах, будучи частью «Великого Тура» или Grand Tour — многомесячного тщательно распланированного путешествия по достопримечательностям континентальной Европы, предназначенного для молодых знатных людей, но также и для молодых женщин в сопровождении доверенного лица.
Показать больше
«Grand Tour of Switzerland», или 1600 километров природы и культуры
Этот «Тур» был своего рода обрядом инициации, качественным превращением европейских подростков в здравомыслящих леди и джентльменов, уже в своей молодой жизни «повидавших виды». Дешевле с тех пор Швейцария явно не стала, скорее наоборот. Теджу Коул прекрасно понимает, что он имеет дело с воображаемой Швейцарией. Он не уверен, что его опыты когда-нибудь окупятся, приведут к чему-нибудь ощутимо значимому и интеллектуально, и творчески. Поэтому для начала Т. Коул использует полученные им изображения и написанные тексты, чтобы раздвинуть границы давнишних расхожих представлений о Швейцарии.
Его размышления прорастают через текст и сплавляются с чередой на первый взгляд ничего не говорящих образов, похожих иногда на раскадровку какого-то так до сих пор и не снятого о Швейцарии фильма. Одно можно сказать наверняка: Теджу Коул, несомненно, внес свой вклад и в создание, и одновременно в демонтаж швейцарских клише, существующих в нашем коллективном и индивидуальном бессознательном.
Теджу Коул о «тоске по дальним странам»
«Немецкое слово для «тоски по дому» звучит как Heimweh. Легенда гласит, что овеянные воинской славой швейцарские наемники, с 15-го века служившие государям по всей Европе и использовавшиеся для ведения междоусобных войн, были выносливыми солдатами и не поддавались обычным человеческим слабостям. За исключением одной: они ужасно скучали по дому, по своим кантонам, чистым озерам и охраняющим их эту красоту горным вершинам. Это чувство они и звали Heimweh.
Данное психосоматическое расстройство было впервые изучено и излечено в 1688 году швейцарским врачом Йоханнесом Хофером (Johannes Hofer), французским студентом-медиком, выучившимся в Базеле, который также дал ему греческое название «ностальгия». Хофер составил его из двух древнегреческих слов νόστος — «возвращение на родину» и άλγος — «боль, печаль». В английский язык оно вошло в конце 18-го века в форме «homesickness», а попав в литературный немецкий, слово Heimweh тут же обзавелось и антонимом Fernweh, означающим тягу к далеким местам, к дальним странами, стремление оказаться вне дома.
Fernweh, эта «боль по дали», похожа на страсть к путешествиям, была, как и «боль по дому», явлением болезненным, носящим невротичный оттенок. Этот термин говорит о том состоянии души, когда хочется прямо сейчас унестись куда-нибудь в дальние дали. «Ферн-Ве», — кажется, шепчут и вздыхают эти два слога. А вот страсть же к прогулкам, известная под названием Wanderlust, более светла, как печаль поэта, и в свою очередь уходит корнями в немецкую романтическую литературную традицию начала 19-го века и больше связана с однодневными вылазками на свежий воздух. Часто она ассоциируется с известной картиной Каспара Давида Фридриха, на которой одинокий путешественник прогуливается среди захватывающих дух пейзажей, дивясь красотам и мудрости природы».
Изображения следов человека без человеческого присутствия
«Мне все меньше хотелось заселять мои снимки людьми и становилось все интереснее находить изображения следов человека без человеческого присутствия. Я реже, чем в прошлом, прибегал к глубокой тени. Ночные съемки почти прекратились. Когда последовательность (образов) начала обретать форму, я стал лучше разбираться, что войдет в проект, а что нет.
Я постоянно изучал фотографии, но одновременно с этим также погрузился и в ритмы некоторых художников и мастеров коллажа: Шардена, Матисса, Раушенберга, Мехрету, Муту. Я отложил в сторону несколько «хороших» фотографий, так, как если бы я вычеркнул слишком красивые предложения из черновика, и научился тому, что ряд вызывающих сложные размышления фотографий стоит разбавить одной-двумя более легкими и продуваемыми. В конце концов, авторство — это не только то, что автор создал, но и то, что он отобрал, чтобы представить публике».
«Не слишком притязает на величие»
«Цюрихское озеро, неожиданно большое по размерам и такое же чистое и изящное, как город, с которым оно делит свое имя. Известный путеводитель издательства «Бедекер», описывает его следующим образом: «Пусть его пейзаж и не слишком притязает на величие, своей красотой оно несравнимо превосходит любое другое озеро».
Но я бы поставил Цюрихское озеро на один уровень с озером Бриенц, которое летом приобретает гипнотическую бирюзовую прозрачность, будучи окруженным крутыми зелеными скалами, зимой грозящими обрушиться лавиной на прибрежные деревушки. Настоящая проблема, с которой я столкнулся, заключалась в том, что, на каком бы озере в Швейцарии ты ни оказывался, оно немедленно начинало тебе представляться самым красивым из всех уже увиденных ранее».
«Пограничье между вещами и образами вещей»
«Чем дальше я снимал, тем больше замечал, как меня тянет к дорожным знакам и указателям, к зеркалам на дорожках (в Швейцарии на многих перекрестках улиц установлены прямоугольные зеркала для водителей, в которых виден пейзаж позади вас, возвышающийся над тем, что вы видите впереди), к схемам и картам, к настоящим горам и к изображениям гор на рекламных щитах и плакатах.
Я заметил (…), что некоторые из моих фотографий гор выглядели как фотографии фотографий гор. Меня тянуло к этому мерцающему пограничью между вещами и образами вещей».
«Счастливым… в силу невозможности»
«Я никогда не видел себя швейцарцем. Я никогда не испытывал желания переехать в Швейцарию. Единственное, что влекло меня к ней, — это то, что уж там-то отдаленность и чуждость мне были гарантированы. (…) И я чувствовал себя в Швейцарии как дома именно потому, что моим домом она не была. Это сделало меня счастливым именно в силу этой невозможности».
«Легкий головокружительный трепет»
«Июль 2015 года. Поздний вечер. Гостиничный номер в Цюрихе. Весь день я провел на улице, щелкая фотоаппаратом, но не сделал ни одного хорошего снимка. Я снимаю крышку с объектива. Сейчас я снимаю на Canon Elan 7, прекрасный легкий аппарат S.L.R. производства примерно 2000-х годов. Я устанавливаю камеру на штатив. На передней части отдельно стоящего шкафа в комнате сделано изображение корабля, плывущего по озеру, с горами на дальнем плане. В этой комнате ты можешь, внезапно проснувшись ночью и увидев озеро, слабо освещенное уличным фонарем, представить себя на плаву, ощутить легкий головокружительный трепет от исчезновения собственного «я», который уравновешивается приятным чувством обладания собственной комнатой.
Я нацеливаюсь на шкаф. Отворяю окна за моей спиной и чуть по-иному настраиваю камеру, увеличивая экспозицию. Черная лампа, серые обои в полоску, платяной шкаф, складная багажная полка, черные выключатели, медная ручка на черной двери. В таком виде они выглядят как иллюстрация в детской энциклопедии. Это дверь. Это корабль. Это озеро. А это гора. А это комната, из которой ты стремишься уйти, комната, наполненная ностальгией по дальним странствиям. А вот человек в комнате, присевший за камерой, готовый сделать свой снимок далеко-далеко от дома — пока еще не совсем счастливый, но все же более удовлетворенный, чем окажись он где-то еще…»
В соответствии со стандартами JTI
Показать больше: Сертификат по нормам JTI для портала SWI swissinfo.ch
Обзор текущих дебатов с нашими журналистами можно найти здесь. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам!
Если вы хотите начать разговор на тему, поднятую в этой статье, или хотите сообщить о фактических ошибках, напишите нам по адресу russian@swissinfo.ch.