Звуки швейцарского барокко в духе великой степи

Зал Tonhalle в Цюрихе — один из самых знаменитых концертных залов Швейцарии. Здесь проходят, в частности, и концерты барочной музыки. © Keystone / Christian Beutler

Музыка — это восторг в чистом виде, невероятный простор для творчества, а произведения эпохи барокко — мечта импровизатора. Так считает Ботагоз Тыныбекова-Мортье, талантливая казахстанская скрипачка, которая открыла для себя музыку эпохи барокко во время обучения в Швейцарии и решила, что обязана познакомить с ней своих соотечественников.

Судьба Ботагоз Тыныбековой была предопределена еще в детстве. Посвятить жизнь искусству — что может быть естественнее для дочери профессиональной скрипачки? Выросшая в атмосфере творчества, в доме, наполненном музыкой, Ботагоз просто не представляла себя в другом амплуа, тем более что мама мечтала сделать из нее исполнителя высочайшего уровня. 

«Это было взаимным желанием. Разумеется, не у всех семей так получается. Сколько родители ни бьются, если ребенок не хочет — тут уже ничего не поделать. Мама так мудро обставила наш быт, что музыка была частью нашей жизни. И в школе я с самого начала была серьезной послушной девочкой, грезила о карьере скрипачки», — вспоминает Ботагоз.

Брат нашей героини — Булат — тоже посвятил свою жизнь музыкальному творчеству, хотя и в первые годы обучения был менее воодушевлен, чем Ботагоз. Однако спустя время парень почувствовал вкус к музыке и состоялся как виолончелист. Именно он предложил сестре создать ансамбль Odyssea, который нестандартно, с элементами духа Великой степи, исполняет традиционное барокко. Подробнее об этом чуть позже.

После окончания школы Ботагоз и Булат Тыныбековы, на тот момент уже лауреаты многочисленных международных конкурсов, поступают в Казахскую национальную консерваторию имени Курмангазы, которая находится в Алматы. Параллельно с этим они готовятся к поступлению в Королевский колледж музыки в Лондоне. 

Такой жизненный путь Ботагоз считает везением и, если угодно, судьбой: «До сих пор не могу понять, как мы оказались в Лондоне. Хорошего английского у нас не было, связей тоже. Нам посоветовала туда поехать знаменитая российская виолончелистка Наталья Гутман, с которой мы побеседовали после одного из ее выступлений в Алматы. И, если бы мы не пошли на тот концерт, если бы Наталья нас не послушала, мы бы продолжили учиться в консерватории».

Скрипачка Ботагоз Тыныбекова-Мортье swissinfo.ch

В Лондоне Ботагоз впервые взяла в руки старинный барочный инструмент и осознала, насколько звучание этой скрипки отличается от всего, к чему она привыкла. Однако настоящее знакомство с музыкой, которая перевернет ее жизнь, случилось позже — в Швейцарии.

Покоряя Швейцарию

После нескольких лет преподавания в Казахстане Ботагоз всерьез задумалась о продолжении обучения. Настоящему музыканту мало технического мастерства — необходимо расширять кругозор. Выбор пал на Цюрихский университет искусств. В 2012 году Ботагоз поступила в магистратуру, предварительно потратив год на изучение немецкого языка.

Как основную специальность девушка выбрала педагогику, как дополнительную — барочную музыку. Именно она и перевернула сознание Ботагоз: «Эпоха барочной музыки, где больше внимания уделялось не технике, а смыслу произведения, открыла для меня новый дивный мир. Например, если артист пел о воздухе, в дело вступали духовые инструменты, если речь шла о душе — струнные. Это свой язык или код, который нужно расшифровать».

Возможность импровизировать — еще одно отличие европейского стиля исполнения старинной музыки. По канонам строгой советской школы нельзя отступать от нотного текста, в то время как европейцы убеждены: ноты — лишь ориентир, необходимый минимум, на который ты нанизываешь собственные украшения.

Поразила Ботагоз и система обучения в университете. В Швейцарии со студентами делятся знаниями лучшие исполнители и исследователи музыки со всего мира. Сегодня преподает профессор из Цюриха, завтра — из Нью-Йорка, послезавтра — из Мадрида. Кроме того, играют роль и многовековые европейские традиции: любое новое веяние здесь подхватывается моментально и распространяется быстрее, чем степной пожар.

«Музыкальное отделение в Цюрихском университете искусств — самое знаменитое. И международный статус именно у него. Швейцарцы, конечно, жалуются, что это нечестно. Человек всего лишь играл в школе на инструменте, а потом при поступлении ему необходимо конкурировать с претендентами со всего мира. Конечно, в этом плане им тяжело», — рассказывает скрипачка.

«Музыка барокко — это язык или код, который нужно расшифровать»

Основное различие между казахстанским и швейцарским образованием — ставка на самостоятельность. Никто не станет проверять, выполнено ли еженедельное домашнее задание. Однако на экзамене скрыть безответственное отношение к учебе не получится. «Желательно заранее познакомиться с преподавателем и добиться прослушивания. 

Поскольку надо учитывать специфику: каждый педагог примерно знает, сколько мест у него, и кого он хочет взять. Кроме того, нужно быть готовым к принятию всего нового. Без этого становление музыканта в Европе невозможно», — советует Ботагоз тем, кто готовится поступать в Цюрихский университет искусств.

Кроме того, Ботагоз развенчивает миф, что учиться в Швейцарии по карману только обеспеченным людям. Разумеется, в сравнении с Германией или Францией жизнь здесь гораздо дороже. Однако студенты могут подрабатывать. По словам девушки, исполняя в оркестре примерно по одному концерту в месяц, вполне реально покрыть арендную плату за жилье.

Барочная Odyssea для неискушенных поклонников

Ботагоз Тыныбекова-Мортье сегодня строит свою карьеру Швейцарии. Не так давно она вышла замуж, благодаря чему ее фамилия стала двойной. Семейная жизнь еще больше вдохновляет Ботагоз музицировать и обучаться в Институте старинной музыки в Базеле, также она преподает и выступает на сцене. В то же время девушка находит время и для родных, которые живут в Казахстане. В один из таких визитов родилась идея создания ансамбля старинной музыки Odyssea.

Ботагоз была удивлена энтузиазмом своих коллег, которые сразу согласились поучаствовать в проекте. Коллектив, собранный за несколько недель, покорил как знатоков классики, так и неподготовленных зрителей. Удачный экскурс в мир барочной музыки, исполненной с характерными для европейской школы элементами импровизации, которые близки по своему настрою и темпу духу кочевников, вдохновил Ботагоз: 

«В следующий раз можно привезти барочные смычки, на которых играли двести-триста лет назад, у них другая форма и потому совсем другое звучание. Или, например, жильные струны, раньше металлических струн не было. То, что мы играем сейчас — это, по сути, апгрейд произведений, которые были написаны в 17-18 веках».

В планах у коллектива — расширение состава, оснащение новыми инструментами и налаживание связей с Европой. Поскольку там подход к классической музыке разительно отличается от того, что принято на постсоветском пространстве. Например, в Швейцарии гораздо проще найти спонсоров как для краткосрочных, так и для долгоиграющих проектов. 

Кстати, первые мосты казахстанско-швейцарского сотрудничества в сфере популяризации барочной музыки уже налажены: в начале марта в Цюрихе лауреаты международных конкурсов из Швейцарии, Англии и Казахстана совместно с Ботагоз Тыныбековой-Мортье отыграли два концерта, где исполнили шедевры Шумана и Габриэля Форе. 

«Европейская аудитория стареет. Поэтому сегодня важно прививать любовь к классике молодому поколению, чем я занимаюсь в учебных аудиториях. Даже если мои ученики не станут профессионалами, любовь к музыке останется с ними навсегда», — уверена скрипачка.