«Каждое поколение создает свою историю»

Перед торжественной речью: хор певцов в стиле йодль на празднике 1-го августа в деревне Урнеш (Urnäsch), кантон Аппенцелль-Внешний. Keystone

Швейцария отмечает 1-ое августа — свой национальный праздник. В этот день в стране принято произносить речи на тему «что же будет с Родиной и с нами» и размышлять об уроках национальной истории. Именно она является сегодня базисом формирования идентичности, особенно, когда глобализация ставит под вопрос само понятие «нации». В этом убежден Томас Майссен, известный швейцарский ученый-историк.

Родился в Базеле, с 2004 года преподает новую и новейшую историю в знаменитом Университете немецкого города Гейдельберг. В сентябре 2013 года возглавил Германский исторический институт в Париже.

В интервью порталу swissinfo. ch этот известный специалист в области швейцарской истории размышляет, в частности, о роли исторической науки и о ее значении в современном технологичном и глобализированном мире.

swissinfo.ch: Скажите, пожалуйста, Вы когда—нибудь произносили речь в связи с Первым августа? И если да, то какова была ее основная мысль?

Томас Майссен: В 2013 году я был приглашен в первый раз произнести такую речь в честь праздника Первого августа в городе Цуг.

Я поделюсь своими мыслями, например, о том, как мы при помощи языка делаем одних людей, живущих в этой стране, настоящими швейцарцами, и как в отношении других нам этого сделать совершенно не удается.

Я имею в виду необычную ситуацию в немецкой части Швейцарии, где на письме используется литературный язык, а в быту — десятки диалектов немецкого, весьма, поторой, отличающиеся от литературного языка.

swissinfo.ch: Что значит для вас Первое августа? Есть у вас какие-то детские воспоминания, связанные с этим торжеством?

T. M.: С детства помню главное: салют. А потом уже настала очередь моих детей и они тоже были в восторге от него. Кроме того, у моей тещи первого августа день рождения, так что мы отмечаем все праздники сразу вместе.

swissinfo.ch: Нужен ли вообще сегодня этот праздник Швейцарии, с учетом того, что 22% населения страны составляют иностранцы, которым этот день почти ничего не говорит.

Т. М.: Я не думаю, что иностранцы остаются сидеть безучастными дома, когда все вокруг празднуют, особенно если погода не подводит. Кроме того, я, будучи швейцарцем, праздную, например, вместе с немцами 3-е октября или с французами 14-ое июля, их национальные праздники.

Вместе с ними я рад отметить наше относительно счастливое и мирное настоящее; я рад возможности еще раз освежить в памяти важные исторические события, которые связаны с этими датами; я рад, что я могу направить в адрес будущих поколений своего рода послание, значение которого вовсе не ограничивается историей того или иного народа.

swissinfo.ch: Есть ли моменты, связанные со швейцарским национальным праздником, которые меняются с течением времени?

Т. М.: Да, конечно, ведь праздник этот существует уже более ста лет. Раньше праздник был, скажем так, более милитаризирован. С высоких трибун нас призывали еще теснее сплотить ряды и быть готовыми выступить на защиту Родины перед внешней угрозой. Сегодня в условиях подчас неопределенных экономических перспектив больше слышны призывы к большей солидарности в рамках социально ориентированного государства.

Национальный праздник

Колыбелью Конфедерации считается расположенный в кантоне Ури на берегу Фирвальдштетского озера луг Рютли («Rütliwiese», топоним «Rütli» происходит от немецкого глагола «roden» — очищать участок леса, вырубать деревья ).

По расхожей легенде 1 августа 1291 года представители общин Ури, Швиц и Унтервальден Вальтер Фюрст (Walter Fürst), Вернер Штауффахер (Werner Stauffacher) и Арнольд фон Мельхталь (Arnold von Melchtal) дали друг-другу клятву о взаимной помощи и поддержке.

Это было совершенно мифологическое событие, но если оно и имело бы место, то, в соответствии с летописными источниками, в ночь на новый 1308 год. Долгое время именно этот год был датой основания Швейцарии.

Каждый год 1 августа на лугу Рютли проходят скромные торжества, центральным событием которых, как правило, становится выступление Федерального президента. В 2000 и 2005 годах такие выступления не проводились из-за того, что свои мероприятия на лугу проводили правые экстремисты.

В 2007 году после официального торжества на лугу сдетонировало взрывное устройство, которое состояло из элементов фейерверка. Никто не пострадал. Подозреваемый в организации взрыва был освобожден, проведя в заключении более года. В этом году первые за 15 лет швейцарские «неонаци» объявили, что больше не будут праздновать 1 августа на лугу Рютли.

swissinfo. ch: Как в эпоху цифровых технологий вы обучаете студентов швейцарской истории, особенно истории основания Конфедерации? Как вы доносите до них события и сложные связи между ними, учитывая, насколько упала сейчас у людей, в эпоху интернета, способность концентрироваться на чем-либо?

Т. М.: Я сомневаюсь, что в Швейцарии вообще когда-либо существовал интерес к дифференцированному изложению истории, наступление эпохи интернета здесь мало что изменило.

Историю всегда сокращали до изложения правдивых или вымышленных героических событий — начиная от Вильгельма Телля и Арнольда фон Винкельрида (швейцарский воин, героически павший 9 июля 1386 года в битве при Земпахе — прим. ред.) через У. Цвингли и Ж. Кальвина до Анри Дюнана (основателя Красного Креста — прим. ред) и генерала А. Гизана (главнокомандующего швейцарской армией в период Второй мировой войны — прим. ред).

Вряд ли какой швейцарец сможет вам сегодня внятно рассказать, когда и при каких обстоятельствах разрозненные кантоны объединились в Конфедерацию. Впрочем это, возможно, и не столь важно. Но ясно одно: сегодня нам для распространения исторических знаний и для дебатов на предмет их интерпретации нужно как можно больше площадок и средств массовой информации, включая школьные учебники, статьи в газетах, исторические романы и, конечно, научные исследования.

swissinfo. ch: Что Вы как историк способны сделать, чтобы привлечь к исторической науке больше внимания?

T. M.: Сейчас существует довольно значительный интерес к прошлому, но при этом не обязательно к академической науке со ссылками и сносками. Если ученый хочет достучаться до более широкой аудитории, он должен говорить на понятном ей языке, без специфических научных терминов.

Понятно, что одни исторические сюжеты рассказывать таким образом очень просто, а другие — нет. Но вот, например, если взять наобум ближайший пример, моя книга «История Швейцарии» очень хорошо продавалась и ожидает уже четвертого издания. В реальности на историков общество обращает не меньшее внимание, чем на других ученых, а иногда даже большее.

swissinfo. ch: Нередко приходится слышать утверждение, что история представляет собой некий конструкт, и что каждое поколение нуждается в собственной картине истории. Так ли это?

Томас Майссен: «Вряд ли какой швейцарец сможет вам сегодня внятно рассказать, когда и при каких обстоятельствах разрозненные кантоны объединились в Конфедерацию». SRF

Т. М.: Любая история, рассказанная устно или, скажем, переданная языком кинематографа, является конструктом. Даже если Вы, для примера, рассказываете о том, что вы делали вчера, то вы конечно же опускаете то, что для вас было неважно (но откуда вы знаете, может быть все опущенное вами имело огромное значение для других), вы красной нитью объединяете несколько разрозненных событий, формулируете предпосылки и последствия; иногда что-то немного привираете и приукрашиваете — в основном, свою собственную роль.

История как наука функционирует точно так же. Поэтому не обязательно, что каждое поколение объективно нуждается в ином взгляде на историю, но оно неизбежно, так или иначе, занимается конструированием такого взгляда. Или если быть еще точнее, каждое поколение создает для себя несколько альтернативных картин истории.

Например, между взглядом на историю Кристофа Блохера (Christoph Blocher, знаменитый швейцарский политик правого толка, — прим. ред.) и Рут Дрейфус (Ruth Dreifuss, первая женщина-президент Швейцарии, член партии социал-демократов, — прим. ред.), существуют огромные различия. Но при этом оба они швейцарцы.

В этом смысле совершенно понятно, почему они, да и многие другие политические деятели, так любили и любят до сих пор высказываться по темам швейцарской истории — они стараются использовать опыт и уроки, извлеченные из прошлого, в качестве руководства для проектирования будущего, которое в силу своей неопределенности всегда таит в себе долю риска.

Нация и сегодня остается ключевой структурой, важнейшей общностью людей. В то же время, понятие «нации» объективно ставится под вопрос наднациональными организациями, такими, как ООН, Евросоюз, а также международными судами, транснациональными и неправительственными организациями и международными корпорациями, теми, кто отстаивает идеалы федерализма, и теми, кто настаивает на праве наций на самоопределение.

Поэтому многие люди сегодня, как во всем мире, так и в Швейцарии, все чаще задумываются о том, что есть в конечном итоге «нация», и насколько этой в основном выдержавшей испытание временем прародительнице чувства общего единения, можно доверить решение актуальных проблем современности.

swissinfo. ch: В связи с этим, какую роль на самом деле играет история в обществе?

T. M.: Представления об общем прошлом — это тот цементирующий слой, который скрепляет людей и нации, особенно там, где отсутствуют общие язык или религия, как в Швейцарии. Поэтому государство всегда заинтересовано в том, чтобы такие общие идеи возникали, и оно, конечно же, обращает внимание на то, как эти идеи выглядят. 

Однако в условиях демократии государство не формулирует никаких «руководящих тезисов», сознательно уступая право обсуждать исторические события политикам, средствам массовой информации, ученым и всему гражданскому обществу в целом.

Перевод с немецкого: Надежда Капоне и Игорь Петров.