На востоке Украины стороны ищут повод к войне

Александр Хуг, Первый заместитель Главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине, на пресс-конференции в Донецке 28 июля 2014 года. Keystone

Первый заместитель Главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине Александр Хуг дал интервью швейцарской прессе. По его мнению, стороны конфликта постоянно ищут не способов установить мир, но поводов начать новую войну. Страдает же от этого, прежде всего, мирное население.

В опубликованном в газете «Der Bund» интервьюВнешняя ссылка Александр Хуг указал, что в последнее время «сотрудники Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине скорее занимаются не наблюдением за перемирием, но регистрацией случаев нарушения этого перемирия. Таковых в день происходит порядка одной тысячи. В реальности их гораздо больше, потому что мы не в состоянии отреагировать на все такого рода инциденты».

По его словам, «каждый раз прокручивается одна и та же схема: число нарушений перемирия растет, потом стороны опять клянутся уважать Минские соглашения, число нарушений падает до нуля, а потом их число опять начинает расти». Но это ведь значит, что остановить насилие в регионе конфликта довольно просто? «Да, период накануне Рождества показал, что сократить число инцидентов на линии соприкосновения можно до нуля фактически за одни сутки. Это означает, что при наличии соответствующей политической воли, насилие могло бы быть давно остановлено. Линия соприкосновения между территорией, находящейся под контролем украинских властей, и территорией, у них под контролем не находящейся, имеет длину в 500 км, и обеспечить мир — непросто. Но возможно».

Таким образом, уверен А. Хуг, «установить прочное перемирие возможно было бы при наличии политической воли. Тяжелые вооружения должны быть при этом отведены вглубь, причем так, чтобы места их постоянной дислокации могли быть четко верифицированы. Между противоборствующими сторонами должна быть установлена буферная зона по меньшей мере в 2 км. А сегодня в иных местах их позиции разделяют не больше 10 метров. В Минских соглашениях обо всем этом говорится весьма отчетливо, а значит все подписавшие их стороны понимают, что следовало бы делать (для прекращения насилия)».

Однако сейчас стороны конфликта постоянно ищут не способов установить мир, но поводов начать новую войну. Чем это можно было бы подтвердить. Александр Хуг: «Возникают новые траншеи, закладываются новые минные поля, все больше единиц тяжелых вооружений, все больше военных материалов оказываются на дистанции своего непосредственного применения по обеим сторонам от линии соприкосновения. Все это признаки готовности к насилию. Конфликт (на востоке Украины) остается нестабильным и непредсказуемым. Задача нашей миссии — публиковать факты, задачи сторон — делать на основании этих фактов все, чтобы прекратить боестолкновения.

«Люди не верят в линию»

Сейчас в этом регионе мы еще далеки от конфликта с участием гражданских групп населения, пошедших воевать по религиозным или этническим причинам». Но мы опасаемся, что скоро дело может дойти и до этого, с учетом того, что «линия соприкосновения» начинает возникать в головах у людей. Пока эта линия является трагической реальностью, она не есть нечто, что «было тут всегда». ее определили в 2014 году в Минске и провели по карте региона, отделив друг от друга места жизни и места работы, города, объекты инфраструктуры.

Каждый день в обе стороны линию пересекают до 40 тыс. украинцев. Люди хотят посетить свою квартиру на «другой стороне» или получить пенсию. Эти факты говорят о том, что люди пока не верят в линию. В ее существование! Пока существуют пять КПП, через которые можно пересечь ее. В окрестностях этих пунктов мы постоянно регистрируем нарушения, становящиеся причинами смертей и тяжелых ранений. На вопрос о том, не начался ли, тем не менее, реальный раскол, с учетом того, что люди на востоке Украины чувствуют себя брошенными украинским государством, Александр Хуг, отвечает, что «люди (на востоке) не имеют доверия, прежде всего, к тем, кто принимает политические решения.

А. Хуг: «Порой действительно опускаются руки, особенно, когда видишь, что решение конфликта вполне было бы возможно». Keystone

Люди говорят нам постоянно, что они не понимают, почему их города и деревни подвергаются обстрелам. Они говорят, что это „не их конфликт“. Поэтому очень важно дать людям на востоке Украины возможность ощутить сопричастность к единому целому. Это — решающий фактор для будущего страны. За прошедший год наша миссия зарегистрировала 478 смертельных жертв из числа гражданского населения, из них по меньшей мере 40 детей.

И это только те жертвы, которые мы могли увидеть собственными глазами. Особенно затронуты, разумеется, люди, живущие в непосредственной близости от линии соприкосновения. Там не хватает воды, нет газа, электричества и отопления. А это означает, что невозможно запустить холодильник, подзарядить мобильный телефон, посмотреть телевизор. Невозможно и вызвать неотложную помощь». «Оказывать гуманитарную помощь в этом регионе очень сложно», — говорит далее А. Хуг.

«На прошлой неделе в регионе Донецка я встретил людей, которые мне сказали, что у них нет даже хлеба. Это — сигнал тревоги. Для многих людей зимой становится просто невозможно покинуть регион около линии, они там просто оказываются запертыми. Людям нужна помощь». «Донецк — миллионный город, расположенный практически вплотную к линии разграничения, и в нем дислоцированы и тяжелые вооружения. Они должны были бы быть отведены за город, но сепаратисты этого не делают», — подчеркивает Первый заместитель Главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине Александр Хуг.

«Украинцы также располагают свои вооружения в пределах населенных пунктов, однако на территории, контролируемой правительством, находится куда меньше крупных поселков. Для меня это попытка объяснить ситуацию. Это не попытка найти какое-то ей оправдание», — особо подчеркивает А. Хуг. По его сторонам, обе стороны постоянно пытаются увеличить площадь контролируемой ими территории, что не соответствует Минским соглашениям. Обе стороны постоянно говорят, что всего лишь «ответили на огонь противника с тем, чтобы защитить себя и мирное население, но не для того, чтобы начать наступление». Но ведь в Минске было принято кардинальное решение вообще прекратить использовать тяжелые вооружения и вообще любые виды оружия. А все эти «открытия ответного огня» являются откровенными нарушениями перемирия.

«Порой действительно опускаются руки»

Рассказывая о работе миссии, А. Хуг отмечает, что, выпуская в день по одному детальному докладу по ситуации в зоне конфликта, сотрудники миссии (их общее число достигает 700 человек) способствуют опровержению информации, не соответствующей действительности. Это — очень важный фактор укрепления взаимного доверия и деэскалации.

Насчет возможного расположения в регионе конфликта вооруженного контингента ООН, который мог бы быть, может быть даже более эффективным, нежели миссия ОБСЕ, А. Хуг отмечает, что «Россия уже предложила нам предоставить такой вооруженный контингент для защиты, но основная опасность исходит со стороны минных полей и от перекрестного огня. Единственный пока погибший наш сотрудник стал жертвой именно мины. Так что такой вооруженный контингент ООН мало чего мог бы сделать в плане лучшего обеспечения нашей безопасности. Но решать это, конечно, должен Совет Безопасности ООН».

Оценивая эффективность Минских соглашений, А. Хуг отмечает, что «без них насилие было бы еще более неконтролируемым. Многие вещи в гуманитарной сфере были бы невозможны, например, обмен пленными. Однако реализация их положений остается очень сложной процедурой. Украинцы говорят: сначала безопасность, потом политические меры. Россия и области, не находящиеся под контролем Киева, видят ситуацию в точности наоборот: сначала политические меры, и только потом можно было бы говорить о безопасности».

Говоря о своей работе лично, А. Хуг говорит, что «порой действительно опускаются руки, особенно, когда видишь, что решение конфликта вполне было бы возможно. Смерть людей, разрушение инфраструктуры, расползание этой заразы в виде минных полей, — все это можно было бы остановить без особых затрат. Плохо, что у членов миссии ОБСЕ нет прямого мандата на оказание помощи. Мы можем только посредничать, например, выходить на Красный Крест. Но ты сам напрямую помочь не можешь, и просто порой начинаешь отчаиваться. Но я верю, что выход близок. Он возможен. Стоит только обеим сторонам захотеть этого, стоит им только начать разминирование, отвод вооружений, стоит им только прекратить огонь… Это — возможно. Мы видим это и постоянно сообщаем об этом».

Александр Хуг

Первый заместитель Главы Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине. До получения своего назначения в миссию ОБСЕ в Украине работал Руководителем секции и Старшим советником Верховного комиссара ОБСЕ по вопросам национальных меньшинств.

Профессиональный юрист, служил в швейцарской армии на офицерских должностях, в том числе на посту регионального командующего подразделением поддержки Швейцарского штаба ОБСЕ в Северной Боснии и Герцеговине.

Работал в Миссии ОБСЕ в Косово, миссии временного пребывания международных сил в Хевроне, и в Миссии Евросоюза по обеспечению верховенства закона и правопорядка в Косово (EULEX).

Источник: ОБСЕВнешняя ссылка

Подготовил: Игорь Петров