Пять причин, почему в Швейцарии почти никогда не бывает забастовок

Одна из немногих забастовок в Швейцарии за последние годы: сотрудники логистической компании SBB Cargo не вышли на работу в 2008 году. На фотографии изображена их последняя акция перед возвращением на работу в г. Беллинцона в 7.00 утра 9 апреля 2008 года. Keystone / Urs Flueeler

В Германии опять бастуют, в Швейцарии же царит социальный мир. Такая ситуация — итог давней истории и особой практики. Тысячи людей на улицах, парализованный общественный транспорт, закрытые школы. Так выглядят забастовки. В соседних со Швейцарией странах они обычное дело, но в самой стране они редкость. Решающим фактором является... вы не поверите! 

Как показало недавнее исследование германского Института экономических и социальных наук (Wirtschafts- und Sozialwissenschaftlichen Instituts / WSI), Швейцария находится по количеству дней, потерянных из-за забастовок в самом конце списке. В этой стране зафиксирован в среднем всего один день отсутствия на работе по причине забастовок на 1000 сотрудников в год.

Но почему в Конфедерации столь низок этот показатель? Что, швейцарцы не хотят или не имеют права бастовать? Во-первых, традиция отказа от забастовок связана с «трудовым миром», заключённым еще в 1930-е годы, о чем можно прочитать ниже. Во-вторых, в Швейцарии примерно 2,1 миллиона работников охвачены действием коллективных трудовых соглашений (GAV / КТС), а этом почти каждое второе лицо наёмного труда. 

И как раз эти документы и являются прямыми наследниками идеи, закрепленной еще в том уже давнем «трудовом мире», а именно: что дешевле решать все вопросы за столом, а не на улицах, и именно поэтому такие соглашения часто предусматривают обязательство сохранять «социальный мир», то есть, по сути, работникам не разрешается бастовать в течение всего срока действия коллективного трудового соглашения.

КТС как намордник?

«Обязательство поддерживать социальный мир охватывает все области труда и занятости, регулируемые КТС», — говорит профессор трудового права Роджер Рудольф (Roger Rudolph). Эти документы регулируют в стране очень многие сферы трудовых отношений, и по факту получается так, что у работников часто бывают связаны руки и им просто не разрешается выходить на улицы.

То есть КТС играет роль намордника? «Так утверждать нельзя», — отвечает Роджер Рудольф. Он отмечает, что КТС ведь не заключается вопреки мнению профсоюзов, напротив, этот документ является классическим продуктом «непротивления сторон». Штефан Хайни (Stefan Heini) из швейцарской Ассоциации работодателей (Arbeitgeberverband) разделяет это мнение. «Именно профсоюзы настаивают на как можно больших масштабах применения КТС».

Взгляд за границу также показывает, что КТС отнюдь не предотвращают забастовки. В Германии и Франции забастовочный показатель куда выше, чем в Швейцарии, при наличии там тоже практики заключения коллективных соглашений. Наконец, в Швейцарии КТС можно аннулировать или не продлять по истечении его срока действия, и тогда это означает, что обязательство по поддержанию мира больше не действует и что можно бастовать.

«Социальное партнерство»

Но почему тогда в Швейцарии все равно так мало забастовок? Кроме истории и КТС здесь следует учитывать и еще один фактор: типично швейцарское стремление решать вопросы на основе самого широкого консенсуса. Такого мнения придерживается и ассоциация работодателей Arbeitgeberverband и профсоюз Travail Suisse. В Швейцарии принято вести диалог друг с другом и предпринимать попытки находить решения, с которыми согласны все. 

«Швейцария имеет давнюю традицию искать компромиссные решения», — говорит Штефан Хайни. Томас Бауэр (Thomas Bauer) из профсоюза Travail Suisse придерживается аналогичной точки зрения. «Социальное партнерство как формат прочно укоренилось в Швейцарии». Речь при этом идет о партнерстве между организациями работодателей и работников. За последние десятилетия социальные партнеры доказали, что инструмент социального партнерства вполне способен эффективно работать, решая важные задачи.

«Забастовки разрушительны»

Совместно принятые решения снижают вероятность социально-политической эскалации, коль скоро они пользуются широкой поддержкой. Поэтому сопротивление в отношении таких решений возникает сравнительно редко. К этому добавляются инструменты прямой демократии, и это четвертый фактор. Если социальные партнеры недовольны принятым решением, они имеют шанс защитить свои интересы с помощью народной законодательной инициативы или референдума, так что в Швейцарии они выступают в качестве действенной альтернативы забастовкам.

Штефан Хайни также уверен в том, что забастовки разрушительны и обычно оставляют после себя только проигравших. Томас Бауэр согласен с тем, что забастовки приводят в основном к социальному проигрышу, тем не менее забастовки, по его мнению, все равно важны, пусть и как последний довод, по итогам которого все равно решение должно быть найдено в рамках социального партнерства.

И наконец, пятым фактором, предотвращающим забастовки, является общее процветание Швейцарии и тот факт, что работники здесь живут довольно хорошо, даже по сравнению с работниками за рубежом в той же Германии. А если работники счастливы, то у них нет причин для забастовок. И обращаться к наследию «бородатых классиков» им тоже не нужно.