Украденные годы «фабричных детей» Швейцарии
Индустриализация в Швейцарии началась уже в конце 16 в., в первую очередь в текстильной отрасли. Детский труд был задействован при этом очень широко. Благодаря счастливому стечению обстоятельств он был запрещен относительно рано.
«Работодатель ищет: требуются две большие семьи из рабочего класса, предпочтительно с трудящимися детьми. Их ждет хороший прием на прядильной фабрике». При помощи вот такого объявления, опубликованного в газете «Anzeiger von Uster», владелец швейцарской ткацкой фабрики искал себе новых сотрудников. Время: примерно 1870-е годы. Дети из рабочих семей обязаны были трудиться наравне с родителями: в Швейцарии того времени это считалось само собой разумеющимся делом. Конечно, детский труд в Швейцарии использовался уже задолго до появления фабричного производства, точнее, он имел место всегда как и во всяком архаичном аграрном обществе, но с началом исторического периода индустриализации обычная каждодневная работа все больше стала напоминать настоящую эксплуатацию.
Крестьяне и надомные рабочие еще до промышленной революции видели в собственных детях, прежде всего, дополнительную трудовую силу. Семья была ничем иным, как рабочей артелью. Труд подрастающего поколения наравне с родителями – это была вынужденная необходимость, без него прокормиться было просто невозможно. Как только ребенок немного подрастал и набирался сил, он тут же начинал помогать родителям в поле, на ферме или в мастерской. В то же время самая тяжелая работа все-таки доставалась взрослым. Дети, как правило, выполняли только те виды работ, на которые у них хватало сил. Полноценной рабочей силой детей все-таки не считали.
Индустриализация забирает детей
Затем все сильнее начал раскручиваться маховик индустриализации. В 19-м веке ребенок уже воспринимается в Швейцарии не просто как помощник, но в качестве отдельной полноценной рабочей единицы. А значит, место ему уже было не на крестьянском дворе, а на фабрике. И вот там уже начиналась настоящая эксплуатация, ведь в отличие от работы в крестьянском хозяйстве на фабрике никто уже не смотрел, ребенок тут работает или взрослый. Пришел — трудись, тем более, что в конце концов, много сил и умения для того, чтобы вдевать нити в ткацкий станок или быть мотальщиком, уже не требовалось. Не случайно, поэтому, что детской «специализацией» и стало как раз обслуживание ткацких станков и вышивальных машин.
Ткацкие и прядильные фабрики были в основном расположены в Восточной Швейцарии (регион Санкт-Галлен) и в кантоне Цюрих. В ходе процесса индустриализации в Швейцарии образовалось несколько центров промышленного фабричного производства. Один из них располагался в регионе Аабах (Aabach, кантоны Люцерн и Ааргау), между озерами Пфеффикерзее (Pfäffikersee) и Грайфензее (Greifensee). Именно там детский труд использовался особенно масштабно, почти треть рабочих на этих фабриках была моложе 16 лет. Некоторые семьи имели свой собственный ткацкий станок или собственную вышивальную машина. Они работали дома на крупные ткацкие компании, и дети были вовлечены в такого рода работу тоже самым непосредственным образом.
Работа с утра до вечера
Судьба детей, родившихся в семье рабочих-ткачей, — неважно, работали ли они на фабрике или дома, — в целом, была предопределена уже очень рано. Возможности расти и развиваться так, как этого хотелось бы им самим, у таких детей практически не было. Большую часть времени у них была отдана учебе и работе, ни о каких праздных играх во дворе или со сверстниками не могло быть и речи.
Многих уже в возрасте шести лет использовали как помощников швей и вышивальщиков — дети мотали пряжу и занимались вдеванием нитей в иголки вышивальных станков. Эта работа не была трудоемкой, но требовала хорошего зрения и тонких пальцев, а поэтому и выполнялась она в основном женщинами и детьми. Когда дети достигали школьного возраста, то для них было совершенно нормальным дополнительно по шесть часов в день отдавать домашнему производству, и это не считая обязанностей в школе.
Чрезмерная трудовая нагрузка, естественно, оказывала на здоровье детей не самое лучшее влияние. Государственные чиновники, приходившие на фабрики с инспекциями, упоминали в своих отчетах о проблемах у детей с искривлением позвоночника, о плохом зрении, о переутомлении, об общей слабой физической форме детей. Священник из кантона Аппенцелль-Внешний свидетельствовал в своих мемуарах в 1905 году, что чрезмерная работа вызывала у детей «усталость, сонливость, дети физически и умственно ослаблены, на уроках они невнимательны, рассеянны, не проявляют ни к чему интереса, в целом безразличны, смотрят на все отсутствующим взглядом».
Эксплуатация детей из рабочих семей носила системный характер, за всей этой проблематикой, однако, стоял не злой умысел, а экономическая целесообразность. Из-за низкой заработной платы семьи часто зависели от дополнительного дохода собственных детей. Кроме того, на рубеже 19-го и 20-го веков ребенок был для своих родителей, не как сегодня, прежде всего, помощником в работе. Владельцам же фабрик и заводов было очень удобно: детский труд был источником дешевой рабочей силы.
Даже многие либерально мыслящие люди того времени аргументированно защищали детский труд. Так, например, Карл Виктор Бёмерт (Karl Viktor BöhmertВнешняя ссылка; 1829–1918), известный немецкий политэконом, статистик и публицист, доказывал, что «мощная зарубежная конкуренция просто-таки заставляет прядильные фабрики работать, используя низкооплачиваемый детский и женский труд». Речь шла при этом о немецких фабриках, но такого рода аргумент можно было слышать и в Швейцарии.
«Новаторское достижение мирового масштаба»
К середине второй половины 19-го века критика детского фабричного труда становилась в Швейцарии все более интенсивной. Его начали признавать серьезной социальной проблемой, даже сам Карл Виктор Бёмерт отошел от своих прежних позиций, признавая, что детский труд есть ни что иное, как, цитата в оригинале, «bedenkliche Schattenseite des modernen Fabrikwesens» («сомнительная теневая сторона современной системы промышленно-фабричного производства»). Удивительно, но факт: критика детского труда исходила, в первую очередь, от представителей буржуазии, а не от самих рабочих, которые всерьез опасались, что без этого дополнительного дохода они просто не смогут выжить.
С другой стороны, когда дело доходило до необходимости предпринять какие-то конкретные шаги, политики и депутаты от буржуазных партий предпочитали отмалчиваться. Поэтому с мертвой точки ситуацию сдвинул человек, от которого мало кто ожидал способности к решительным поступкам. В 1867 году беспартийный депутат федерального парламента Швейцарии Вильгельм Йоос (Wilhelm JoosВнешняя ссылка, 1821-1900) из Шаффхаузена первым выступил с парламентской инициативой относительно создания национального фабричного законодательства. В то время в Швейцарии делалась ставка на «силы рынка», недаром правительство формировалось тогда исключительно из представителей партии либералов (FDP).
В ответ на любые предложения относительно разработки социального законодательства и усиления регулирующих функций государства большинство представителей тогдашней политической элиты начинали с недоумением крутить пальцем у виска, а оригиналы сорта Вильгельма Йооса были просто «чудиками» не от мира сего. Сегодня мы называем таких людей «стратегически мыслящими политиками», каковым В. Йоос, без всякого сомнения, и был.
Разумеется, он, с другой стороны, не был и наивным простачком. Свою работу он начал не на пустом месте, учитывая, что к тому моменту в некоторых кантонах уже существовали свои «Фабричные законы», регулирующие как порядок организации производства в целом, так и условия детского труда в частности. Законы эти были, правда, довольно неэффективными, весьма отличаясь друг от друга содержательно.
Показать больше
Лицо украденного детства
Тем самым В. Йоос уловил «веяние времени», однако в Швейцарии всё происходит медленно, особенно, когда речь идет о больших реформах. Идея общефедерального трудового законодательства упала на благодатную почву, однако первый настоящий федеральный «Фабричный закон» появился в Швейцарии только в 1877 году, то есть спустя десять лет после предложения В. Йооса. С тех пор и по сей день эксплуатация детского труда в Швейцарии строго запрещена.
Интересно, что в этом смысле Швейцария даже обогнала передовую Германию, в которой первые законы, регулирующие труд, занятость и социальное страхование рабочих, были приняты с подачи Отто фон Бисмарка только в 1883-1889 гг. Федеральный советник (член правительства Швейцарии) Ханс-Петер Чуди (Hans-Peter Tschudi, 1913-2002), «отец» швейцарской системы страхования по старости и нетрудоспособности («AHV»), по праву называл швейцарский «Фабричный закон» «новаторским достижением мирового масштаба».
Гладко было на бумаге
Разумеется, закон и реальность начинают совпадать не везде, не всегда и не сразу. На бумаге всё выглядело просто прекрасно, дети должны были исчезнуть с фабрик. Но до тех пор, пока новый закон не начал соблюдаться повсеместно, прошло еще некоторое, довольно продолжительное, время. Например, в кантоне Тичино и через 20 лет после вступления в силу «Фабричного закона» 1877 года дети все еще продолжали работать на заводах.
Еще хуже было в швейцарском сельском хозяйстве, в котором детский труд использовался вовсю вплоть до середины 20-го века. Социальный институт так называемых «работных детей» был изначально формой социального призрения в отсутствие в стране развитого социального законодательства. Но фактически речь шла о существовании социального слоя самых настоящих малолетних почти «рабов». Лишь недавно швейцарское правительство поставило точку и подвело черту под этой «темной стороной» швейцарской истории, выплатив пострадавшим солидные денежные компенсации и принеся официальные извинения.
В 21 веке в Швейцарии эксплуатации детей давно не существует. Однако, как быть со швейцарскими компаниями, которые и сейчас получают, фактически, выгоду от детского труда за рубежом? Самый последний пример связан с цементным франко-швейцарским концерном «LafargeHolcim». Есть информация о том, что он приобретал в Восточной Африке сырьё, в добыче которого принимали участие дети. Ряд швейцарских инициативных групп запустил недавно, с использованием инструментов прямой демократии, законодательную «Инициативу об ответственности концернов» («KonzernverantwortungsinitiativeВнешняя ссылка»).
В центре этого законопроекта находится предложение юридически обязать экспортно-ориентированные швейцарские компании соблюдать высочайшие швейцарские социальные стандарты при работе и за рубежом. Швейцарское правительство уже высказалось против, указав, что возможное одобрение инициативы народом на референдуме станет серьезным ударом по Швейцарии как мировой бизнес-площадки.
Отрывок из школьного сочинения 12-летнего ученика швейцарской школы. Он описывает свои трудовые будни на ткацком производстве примерно в 1880-е годы 19-го века.
«Как только я встаю утром, я должен спуститься вниз в подвал и мотать пряжу. Это происходит примерно в половину шестого. Так я работаю до 7 утра, а потом могу идти поесть на завтрак. Затем я снова мотаю до начала уроков в школе. Если уроки кончаются в 11 часов, то тогда я иду домой и до 12 мотаю пряжу, а в 12 обедаю и снова работаю до без четверти час. Потом я иду в школу, чтобы узнать много нового и полезного. Уроки кончаются в четыре часа, и тогда иду с друзьями домой, а когда я прихожу домой, мне нужно снова мотать, пока не стемнеет, а затем я могу поужинать. До 10 вечера я снова работаю; иногда, когда сроки сдачи (продукции скупщику, — прим. ред.) поджимают, то бывает, что я работаю в подвале и до 11 вечера. Потом я желаю родителям спокойной ночи и сам тоже ложусь спать. Так оно всё и происходит каждый день».
Перевод с немецкого и адаптация: Надежда Капоне, ред. Игорь Петров.
В соответствии со стандартами JTI
Показать больше: Сертификат по нормам JTI для портала SWI swissinfo.ch
Обзор текущих дебатов с нашими журналистами можно найти здесь. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам!
Если вы хотите начать разговор на тему, поднятую в этой статье, или хотите сообщить о фактических ошибках, напишите нам по адресу russian@swissinfo.ch.