Директор Локарнского кинофестиваля о кино эпохи пандемии и стриминга

Джона А. Надзаро: если я бы у меня лично был выбор, где смотреть фильм, я бы выбрал кинотеатр. Keystone / Alessandro Crinari

В конце 2020 года Джона А. Надзаро (Giona A. Nazzaro) стал новым художественным руководителем Кинофестиваля в Локарно. Опытный фестивальный менеджер и киновед, он больше всего обеспокоен влиянием на индустрию кино пандемии и стриминговых сервисов. 

Недавно Джона А. Надзаро стал новым художественным руководителем Кинофестиваля в ЛокарноВнешняя ссылка. Его предшественница Лили Хинстен внезапно покинула эту должность в сентябре прошлого 2020 года, сославшись на «непреодолимые разногласия» с членами совета директоров фестиваля и проведя только один Фестиваль в 2019 году. В 2020 году из-за пандемии коронавируса фестиваль в Локарно прошел малозаметно и ограничился присуждением специальных наград.

Опытный фестивальный менеджер и киновед, Джона А. Надзаро прежде всего обеспокоен влиянием на индустрию кино пандемии и стриминговых сервисов. Тем не менее «можно, конечно, тосковать о том, как в былые временя зритель массово шел в кинотеатры, но когда ты профессионально работаешь в этой индустрии, то ностальгия становится неуместной».

Джаз и кинобоевики

Джона А. Надзаро говорит с порталом SWI swissinfo.ch по видеосвязи из своего дома в Риме. Итальянец, он пользуется английским языком, но при этом он свободно владеет итальянским, французским, португальским языками и даже (идеально) цюрихским диалектом немецкого. Его отец был инженером в технологической компании ABB в Цюрихе, где Джона Надзаро родился и жил до подросткового возраста. Но настоящая родина для него, как говорит нам сам этот любитель боевиков и джаза, «это кинотеатр или кресло рядом с проигрывателем виниловых пластинок».

Джаз понятно, но кинобоевики? Да, он вполне серьезно относится к этому «стыдному» жанру, и в своих книгах о кино, а их вышло уже несколько, он непременно упоминает, например, фильмы Джона Ву. Но, будучи страстным поклонником кино Джона А. Надзаро является еще и вполне рациональным менеджером и кино-технологом. Поэтому, например, к триумфальному шествию стриминговых сервисов он относится с холодным расчетом. Широкую известность в фестивальных кругах они снискал своим смелым подбором картин для конкурсной программы Венецианской международной недели критики, которой он руководил с 2016 по 2020 годы. 

Наряду с этим он участвовал также в работе кинофорумов в Риме и Турине, был одним из организаторов кинофестиваля Visions du Réel в швейцарском Ньоне, а также членом отборочной комиссии Международного кинофестиваля в Роттердаме (Нидерланды). Что касается кинофестиваля в Локарно, запланированного в этом году на первую половину августа, то Дж. Надзаро ожидает «легкой нормализации, хотя, конечно, из-за ограничений в сфере мобильности и путешествий мы ожидаем падения числа зрителей на 50 процентов».

swissinfo.ch: Господин Надзаро, на основе каких принципов вы отбираете сейчас фильмы для Локарнского кинофестиваля? Что для вас важнее: как можно более широкий географический охват или как можно более глубокая тематическая панорама?

Джона А. Надзаро: Моя главная задача − не дать заскучать публике, ведь жизнь бесценна и надо дорожить каждой минутой. Еще одну свою задачу я вижу в том, чтобы дать зрителю то, с чем он никогда еще не сталкивался в иных ситуациях. Я хочу по-хорошему удивить и публику, да и себя самого тоже. Мне очень нравится оказываться в каких-то новых ситуациях. Поэтому-то я всегда и пытаюсь, смотря на окружающий мир широко открытыми глазами, выходить за рамки общепринятых представлений, в том числе и за рамки моих собственных убеждений и схем восприятия. 

Бывший художественный руководитель международного кинофестиваля в Локарно Лили Хинстен (слева, рядом с режиссером Джоном Уотерсом на церемонии 72-го фестиваля в 2019 г.) внезапно покинула свой пост в сентябре прошлого года, сославшись на непреодолимые разногласия с членами совета директоров фестиваля и проведя только один киносмотр 2019 года. В 2020 году из-за пандемии коронавируса фестиваль прошел малозаметно и ограничился присуждением специальных наград. Keystone / Urs Flueeler

Ваши впечатления от современного кинематографа?

Современные режиссеры сильно отличаются от кинематографистов прошлого. В массе своей те были поклонниками кино и снимали фильмы в постоянном диалоге с историей кино. Сегодня режиссером можно стать, даже не пересмотрев всех фильмов мира и не посещая каких-то высших режиссерских курсов. Возможно, у современных режиссеров интерес к кино возник в результате увлечения компьютерными играми или после прослушивания какой-то музыки. 

То есть мы имеем дело с поколением режиссеров без бремени «прошлого», они порой работают очень инстинктивно, воссоздавая, скажем, в своих картинах коллажные эксперименты Стэна Брэкиджа (Stan Brakhage, 1933 — 2003, американский кинорежиссёр, теоретик киноискусства, один из лидеров экспериментального кино, — здесь и далее примечания ред. рус.), не имея при этом даже никакого представления о его творчестве. 

Это чрезвычайно увлекательно, но это требует от нас, кураторов кинопоказов, нового подхода к работе с образами и идеями. Это заставляет нас фокусироваться на главном. При этом ты можешь быть уверен, что тебя непременно будут ожидать какие-то сюрпризы. И это-то и есть самое прекрасное.

А если сравнить современный кинематограф с тем, каким он был 30 лет назад?

Я вырос на кино и ретроспективных показах, понимая для себя, что кинематограф развивается в линейной последовательности. Сейчас, в эпоху цифровых технологий, нам стало ясно, что кино может одновременно двигаться в разных направлениях и что в разных языковых пространствах есть свои темы и проблемы. 

Джона А. Надзаро в классической киношной перспективе в форме завитой лестницы. Keystone / Alessandro Crinari

Очевидно, что история кинематографа никуда не исчезает и по-прежнему важно иметь представление о творчестве таких режиссеров, как Рауль Уолш (Raoul Walsh, 1887 — 1980, один из соучредителей Американской академии киноискусств, первым заметил актера Мэриона Моррисона и дал ему псевдоним Джон Уэйн) или Говард Хоукс (Howard Hawks, 1896 — 1977, автор великой ленты «Лицо со шрамом»). 

Но делать ремейки их фильмов было бы бессмысленно. Нам нужно понять, кто из современных кинематографистов, создавая значимые картины, играют в кино такую же роль, какую раньше играли Р. Уолш, Г. Хоукс и Джон Форд (John Ford, 1894 —1973, создал великий эпический вестерн «Искатели»). Их кино было важным, оно было необходимым, потому что эти фильмы обращались к гражданам тех стран, в которых они были созданы и вышли на экран. 

Например, фильмы Уолша, Хоукса и Форда обращались к американцам в такой же степени, в какой к итальянцам обращались фильмы Роберто Росселлини, режиссера, который после войны и 20 лет фашизма положил начало неореализму в кино. Например, своим фильмом «Рим — открытый город» (Roma città aperta) Р. Росселини хотел сказать: «Посмотрите, вот как Италия расплачивается за свои грехи». И понятно, что Италия совсем не хотела видеть себя такой, какой она предстала в этом фильме. Но кинематографисты всегда лучше тех стран, в которых они работают.

Вы думаете, что это относится и к современным режиссерам?

Нам нужно заново изобрести связь с современным кинематографистам, постоянно задаваясь вопросом: а важно ли кино сейчас, в наше время? Не секрет, что в свои первые сто лет кинематограф по большей части был мужским, белым, гетеросексуальным и западным. Сегодня требуется найти нужный настрой и энергетику, чтобы сделать кино более инклюзивным и не попасть в ловушку очередного кинематографического века, где превалируют белые, гетеросексуальные, западные мужчины. Бессмысленно говорить о прошлом, если вы не извлекаете из него уроки.

Кино: глобальный феномен

В качестве создателей кинематографии как жанра искусства в историю вошли Братья Люмьер, которые продемонстрировали свою технологию кинопоказа в 1895 году. 

Первый киносеанс в России состоялся 4 (16) мая 1896 года в Санкт-Петербурге в летнем увеселительном саду «Аквариум». 

В 1905 году началось китайское кинопроизводство: пекинский фотограф Жэнь Цинтай снял на движущуюся ленту сцены из спектакля музыкальной драмы «Битва при Динцзюньшане» с актёром Тань Синпэем в главной роли.

Вернемся в Локарно: что вы возьмете от своих предшественников, а от какого наследия вы отказываетесь? 

Я служу Локарнскому кинофестивалю. Сказать, что я вот тут сейчас всё поменяю, было бы с моей стороны крайним высокомерием. Работа во благо фестиваля подразумевает стремление понять, в каком направлении движется современная киноиндустрия. Как она формирует разные направления и веяния в кинематографе? Как разные зрительские аудитории воспринимают новые форматы нашего взаимоотношения с «движущимися картинками»? Как взаимодействуют и общаются в рамках фестиваля различные зрительские слои? Дело не в том, что я оставлю, а от чего откажусь. Главное в другом: мы сейчас оказались в совершенно новой, неизведанной ситуации.

Вы имеете в виду пандемию?

Пандемия в самом деле изменила весь ландшафт киноиндустрии. Кажется, что год 2019-й был уже когда-то совсем давным-давно. Тогда дело было так: вот прошел Локарнский кинофестиваль, и мы едем на фестиваль в Венецию, а затем в Торонто. Потом начинался американский кинофестиваль независимого кино «Сандэнс», а дальше нужно было готовиться к Берлинскому кинофестивалю. Это был нормальный цикл, киношная жизнь шла своим чередом.

Те, кто за все в ответе: Джона А. Надзаро (слева) в качестве нового художественного руководителя кинофестиваля в Локарно рядом с президентом фестиваля Марко Солари (в центре) и главным исполнительным директором Рафаэлем Бруншвигом на пресс-конференции в Локарно; 5 ноября 2020 г. Keystone / Davide Agosta

Теперь всё это не имеет никакого значения. Возвращение к нормальной жизни — это утопия, потому что все изменения, произошедшие за последние полтора года, становятся постепенно новой нормой. Я рад очередному выпуску Локарнского кинофестиваля в традиционном формате, но киноиндустрия, безусловно, претерпит значительные изменения, потому что только так она получит возможность понять, где и как сейчас, в эту эпоху перемен, смотрятся и снимаются фильмы.

И как вы оцениваете попытки произвести «перезагрузку» киноотрасли?

Сегодня я прочитал в журнале Variety статью о сокращении прокатного окна ожидаемых блокбастеров. Например, новый фильм франшизы «Миссия невыполнима» (Mission Impossible) после летней премьеры обычно раньше демонстрировался во всех кинотеатрах весь летний и осенний периоды, вплоть до середины октября. 

В настоящее же время кинотеатры рассматривают, и то в качестве исключения, только 45-дневное «релизное окно» от премьерных показов в кино и до начала онлайн-просмотров. С другой стороны, Netflix теперь тоже вкладывает большие деньги в производство новых фильмов и сериалов, например в Южной Корее и в ряде других стран. Вся отрасль меняется коренным образом, и почти невозможно предугадать, что нас ждёт в будущем.

Некоторые престижные фестивали, такие как Каннский, высказывают серьезные сомнения по поводу фильмов, созданных стриминговыми сервисами. А как вы? Считаете ли вы возможным включить в программу Локарно контент производства HBO или Netflix?

Ни в коем случае! Мы в Локарно поддерживаем разных людей, которые работают на благо кино, создавая условия для его развития: дистрибьюторов, агентов по продажам, которые со своей стороны работают с независимыми кинематографистами и тоже оказывают им поддержку. Некоторые же из этих стриминговых сервисов являются сразу и дистрибьюторами, и компаниями по финансированию продаж, и продюсерами и творцами. 

И я это понимаю. Как и то, что они весьма сильно уже перетряхнули весь рынок труда, в чем я вижу определенную опасность. Но, будучи художественным руководителем фестиваля, я обязан трезво оценивать обстановку, поскольку было бы слишком просто заявить, мол, эти люди разрушают кино. Изменения произойдут независимо от наших желаний! Хотя, опять же, если бы у меня лично был выбор, где смотреть фильм, я бы выбрал кинотеатр. 

Пойдут ли только эти перемены на пользу кино?

Киноиндустрия никогда не стояла на месте и непрерывно менялась, потому что кино — это искусство, имеющее сильные связи с капитализмом и с экономикой. Это не что-то, сделанное кустарным способом в мастерской эпохи Возрождения, когда художник создавал мраморную статую или картину в одиночку. Качество кино зависит теперь от целого ряда факторов.

Всё ли хорошо, что показывает Netflix? Нет! А всё ли хорошо на экранах кинотеатров? Конечно, нет. Значит, проблема заключается в кураторстве. Это и есть настоящая проблема. Нужно разбираться во всех этих разных тенденциях и в новых кинопродуктах, чтобы потом сделать паузу и задать себе вопрос: что же во всем этом действительно важно? И что хорошо? И это крайне сложный выбор.

Как вы оцениваете влияние стриминговых сервисов на творческий кинопроцесс?

Взять, к примеру, драму Мартина Скорсезе «Ирландец», сделанную Netflix. В рамках традиционной студийной системы этот фильм никогда бы не вышел на экраны. То же можно сказать о новом триллере-вестерне Скорсезе «Убийцы цветочной луны», производство которого находится на подготовительной стадии. Это будет собственный кинопродукт компании Apple Original Films. Картину «Малькольм и Мари» − черно-белый фильм, в котором главные герои два часа разговаривают о кино и любви, никогда бы не сняли в студии. А если бы и сняли, то он никогда бы не собрал столь же большую аудиторию в кинотеатрах.

Как снимали фильм по знаменитой швейцарской сказке «Звонкий Урсли», знакомой в Швейцарии любому ребенку?

Потому что студии работают, следуя коммерческой логике, то есть стремясь избегать финансовых рисков?

Да. Конечно, можно показывать ретроспективы. У нас в плане показ картин итальянского кинорежиссера и сценариста Альберто Латтуады (Alberto Lattuada, 1914 — 2005, автор ряда экранизаций, в том числе русской литературной классики, — прим. ред. рус.). Но если вы хотите знать о тенденциях и направлениях развития кинематографа, вам нужно просматривать конкурсные фильмы и даже короткометражки. Потому что именно там сегодня работают современные кинорежиссеры. Возможно, они никогда не слышали о творчестве Альберто Латтуады или даже Джона Форда, но именно благодаря их вкладу кино продолжает жить и развиваться.

Что способно поставить под угрозу или даже сорвать проведение кинофестиваля?

Нам необходимо отбирать фильмы конкурсной программы, рассчитанные на совершенно разные вкусы. Я думаю, что фестиваль должен быть гармоничной средой, в рамках которой сосуществуют интересные североамериканские блокбастеры, лучшее из европейского кино, дебютные работы молодых режиссеров и других деятелей кино со всего мира. Их творческую энергию можно объединить в конкурсной программе, которая окажется востребованной у самой разной аудитории.

И это не просто эклектика, потому что современный кинематограф представляет собой синтез самых разных направлений и возможностей. Он не имеет вертикального или горизонтального формата. Кино стало развиваться на основе принципа ризомы, то есть оно стало нелинейным, ветвящимся, принципиально неиерархичным. Да — «ризома» и есть понятие, подходящее сюда наилучшим образом!