Швейцария накануне выборов: иной взгляд журналистов SWI Swissinfo
Журналисты портала SWI Swissinfo представляют самые разные культуры и языки. Россия, Мексика, США, Китай, Япония, Тунис: как наши коллеги, представляющие эти страны, видят швейцарскую политику и, в частности, скорые парламентские выборы? Ведь обычно о Швейцарии пишут швейцарцы, а у них нередко «глаз замылен» и утрачена острота и свежесть восприятия. Мы намерены исправить эту ситуацию.
На швейцарском иновещании SWI swissinfo.ch в Берне работают выходцы из 15 стран. Наши коллеги из России, Мексики, США, Китая, Японии, Туниса каждый день имеют дело со Швейцарией, зачастую проживая в Конфедерации уже десятилетиями, но при этом они внимательно следят и за актуальными событиями в тех странах, где они родились и выросли. Тем самым у них есть уникальный опыт и уникальная оптика анализа и оценки событий в самой Швейцарии. Такой экспертизой не обладает ни один обычный «швейцарский журналист».
Парламентские выборы проходят в Швейцарии каждые четыре года. СМИ за пределами Швейцарии уделяют им обычно мало внимания: в самом деле, что там такого интересного может быть, в этой Швейцарии — там все богатые, там всё идет по плану, какие-то политические сдвиги в этой стабильной стране если и происходят, то они обычно очень невелики, в пределах статистической погрешности? Так стоит ли уделять швейцарским выборам хотя бы какое-то минимальное внимание?
«Рассредоточение власти вместо “мыльной оперы”»
Патрисия Ислас (Patricia Islas), глава испаноязычной редакции
«Инструменты прямой демократии отбирают у нас, законодателей, значительные властные полномочия, поскольку мы знаем, что у нас в стране последнее слово все равно остается за народом. Именно так мы добиваемся рассредоточения власти». Таков был ответ одного из швейцарских парламентариев на вопрос, который мы задали ему некоторое время назад вместе с двумя мексиканскими журналистами. В целом мы хотели узнать у него подробнее о том, как работает швейцарская политическая система. Действительно, позитивные результаты голосований на референдумах вовсе не являются у нас в стране слепым вотумом доверия народа новому правительству, сформированному по итогам парламентских выборов.
В основе политической системы Швейцарии находится постоянно, в фоновом режиме, работающее право граждан накладывать вето на любые решения законодательных органов власти любого уровня. Народные законодательные инициативы, выносимые на референдумы, то есть на всеобщее голосование, позволяют гражданам непосредственно выражать свое мнение по поводу любых решений федерального парламента или предлагать поправки к конституции страны.
Я родом из Мексики. Однажды, это было уже более 25 лет назад, я попыталась найти какое-то хотя бы одно мексиканское СМИ, с которым я могла бы сотрудничать в качестве корреспондентки из Швейцарии. Но каждый раз я получала один и тот же ответ: «Политика в Швейцарии — это скучно, писать тут не о чем». На самом же деле всё зависит о того, с какой точки зрения на эту политику посмотреть. Конечно, швейцарские выборы нельзя свести к борьбе за власть между двумя или тремя яркими фигурами. Но как раз именно это и есть одна из особенностей, делающих швейцарскую политическую систему столь интересной для тех, кто живет за ее пределами.
Например, Федеральный президент в Швейцарии, в отличие от президента в Мексике, не играет почти никакой политической роли. После очередных парламентских выборов в Швейцарии парламент в составе двух палат избирает членов Федерального совета (национального кабмина). Правительство Швейцарии представляет собой коллективный орган власти в составе семи министров (федеральных советников) и одного федерального канцлера. Министры представляют четыре партии, обладающие наибольшей электоральной поддержкой. Тем самым уже одно это показывает, какое большое значение Швейцария придает поиску и формированию политического консенсуса, при этом власть носит как можно более децентрализованный характер, она рассредоточена и распределена по многим структурам и институтам.
Возможно, именно поэтому даже не все жители Швейцарии (не говоря уже о тех, кто живет за ее пределами) знают всех членов правительства поименно, а кто у нас сейчас работает Президентом? Этот вопрос может поставить в тупик вообще любого в Швейцарии. Федеральный президент является первым среди равных министров, он выбирается из числа членов кабмина на основе принципа ротации на один год, выполняя в основном представительские и административные функции. И это тоже инструмент рассредоточения власти, отчего швейцарская политическая система столь отличается от системы таких стран, как Мексика – там политика больше похожа на «мыльную оперу».
Подробнее о Патрисии Ислас можно узнать здесь.
«В Швейцарии перемены происходят буквально каждый день»
Игорь Петров, руководитель русскоязычной редакции (включая публикации на украинском языке)
Швейцария — маленькая и скромная страна. Здесь считается, что демократия в Конфедерации — это настолько сложная вещь, что иностранцам ее все равно не объяснить. Поэтому возникает парадокс: парламентские выборы в Швейцарии — в стране, находящейся в центре Европы, в ведущем с точки зрения экономической глобализации государстве, в стране, играющей роль мирового финансового и банковского центра, в стране, где базируются многие международные организации, в стране с мощным военно-промышленным комплексом — обычно проходят незаметно для иностранных наблюдателей, а имена ведущих швейцарских политиков для кого-либо за пределами страны не значат ровным счетом ничего!
Но давайте попробуем изменить такое положение и одновременно понять, почему так выходит. Дело в том, что структуры и инструменты традиционной представительной демократии в Швейцарии существуют параллельно с инструментами непосредственного народоправства. Парламентские выборы в Швейцарии не ведут, на первый взгляд, к особым изменениям? Но это только потому, что в Швейцарии что-то меняется не каждые четыре года, а буквально каждый день. Изменения обычно происходят по итогам голосований на референдумах всех уровней — федерального, кантонального (уровень субъектов федерации) и на муниципальном / общинном уровне. Поэтому, возможно, самый важный вывод здесь выглядит следующим образом: в Швейцарии, стране прямой демократии, решающим является не результат той или иной партии на парламентских выборах!
Куда важнее тут то, как та или иная партия действует на уровне общин, кантонов и федеральном уровне на повседневной основе в период между выборами. Благодаря таким инструментам, как народная законодательная инициатива и референдум, победа на парламентских выборах в Швейцарии — не карт-бланш на то, чтобы в течение следующих четырех лет делать все что душе угодно. Уже на следующий день после выборов партии обязаны представлять народу свои решения вполне конкретных проблем, обращаясь к избирателям с законопроектами и инициативами. Затем эти инициативы выносятся на референдум, и вчерашний победитель может по тому или иному вопросу потерпеть оглушительное поражение.
Подробнее об Игоре Петрове можно узнать здесь.
«Швейцария рискует стать демократией престарелых»
Томоко Мут (Tomoko Muth), японоязычная редакция
В Японии термин «серебряная демократия» появился уже давно. В условиях старения населения и низкой явки на выборы, особенно в среде молодежи, им обозначается «политика пожилых, для пожилых и от имени пожилых». В итоге по факту именно пожилые политики задают тон в японской политической повестке дня. Бюджетные расходы, предназначенные на цели социального обеспечения, становятся для государственных финансов все более значительной обузой, при этом необходимые реформы откладываются, из-за чего именно молодые поколения вынуждены оплачивать из своего кармана все более весомые налоги и страховые пенсионные взносы. У молодых людей нет в такой ситуации особых перспектив на будущее — уровень рождаемости продолжает падать: получается замкнутый круг.
В рамках нынешней предвыборной кампании швейцарские левые (социал-демократы) призывают, в частности, к совершенствованию системы общественных структур внешкольного и внесемейного ухода за детьми, в то время как крупнейшая партия страны, правая Швейцарская народная партия, резко выступает против этого. Все опросы общественного мнения показывают, что в первую очередь швейцарцев сейчас волнуют «удорожание тарифов страховых взносов в системе ОМС», «иммиграция» и «пенсионная реформа». А такой вопрос как «семейная политика» находится в рейтинге забот народных далеко внизу.
В чем причина? Разве низкий уровень рождаемости не является проблемой и для Швейцарии, для страны, которая в условиях нулевой безработицы и низкой рождаемости все чаще ищет работников на вакантные рабочие места среди иммигрантов? Сами-то иммигранты вполне даже готовы приезжать и работать в Швейцарии из-за более высокой зарплаты, высокого уровня жизни и стабильного политического и экономического климата. Но разве не следует и Швейцарии избирать в парламент депутатов, ориентированных на потребности молодых людей? Все эти вопросы пока остаются открытыми. Так насколько реальна опасность превращения и Швейцарии тоже в «серебряную демократию»?
Меня терзают смутные сомнения, что всё к этому и идет. В 2022 году доля пожилых людей в общей структуре населения Швейцарии составила 19,2%, что пока ниже, чем в Японии (29,1%). Однако 26% людей в возрасте 18 лет и старше из числа проживающих в Швейцарии являются иностранцами, не имеющими права голоса. Поэтому доля пожилых людей в среде фактического электората в Швейцарии оказывается значительно больше, достигая 23,1%, что почти так же много, как и в Японии (по состоянию на 2010 год). Способна ли швейцарская демократия предотвратить или хотя бы затормозить свое превращение в «серебряную демократию»? Если она сможет это сделать, то тогда эта страна могла бы стать примером для всех развитых государств, общества которых также стремительно стареют.
Подробнее о Томоко Мут можно узнать здесь.
«Я искренне хочу участвовать в демократическом процессе».
Амаль Мекки (Amal Mekki), арабоязычная редакция
Меня до сих пор охватывает ностальгия, когда я вспоминаю о том, как я впервые в возрасте 22 лет смогла проголосовать на парламентских выборах! Это были отнюдь не первые выборы в моей стране, Тунисе. Но это были первые свободные, по-настоящему демократические и прозрачные выборы. Поэтому я радостно обмакнула палец в синие «избирательные чернила» и «расшарила» потом его снимок в социальных сетях. Это было не просто упражнение в политике — это был настоящий праздник! В тот момент я почувствовала всю значимость этого исторического момента, ведь, голосуя, я знала, что реально вношу свой вклад в демократический процесс, на который тогда у нас возлагались огромные надежды со стороны как старших поколений, так и моего собственного молодого поколения. Сегодня, живя в Швейцарии, я тоже с нетерпением жду возможности принять участие в здешнем демократическом процессе.
А между тем в настоящее время четверть взрослого населения Швейцарии, включая меня, права голосовать не имеет. Приближаются парламентские выборы октября 2023 года, и около 2,3 млн живущих здесь на ПМЖ иностранцев не получат свои «избирательных конвертов». Потому что на федеральном уровне избирать и быть избранным могут только граждане Швейцарии. Кто-то может сказать: а почему иностранцев вообще должны волновать какие-то там швейцарские выборы? Помимо очевидного ответа (потому что я журналистка, работающая в Швейцарии), мой ответ на этот вопрос выходит за рамки только национальных границ. Значение итогов этих выборов окажет самое прямое воздействие на семьи живущих тут иммигрантов.
При этом политический курс Швейцарии, определяемый в том числе и парламентом, будет формировать будущее еще и тысяч людей за пределами Швейцарии — особенно в том, что касается таких вопросов, как миграция и международное сотрудничество в области развития и гуманитарной помощи. Именно в этом и заключается глобальное значение Швейцарии: дело даже не только и не столько во внутренней политике, сколько в том, как эта, казалось бы, внутренняя политика повлияет на жизнь людей за рубежом. И хотя в настоящее время я пока не имею права голосовать, я внимательно слежу за всем тем, что связано с предстоящими выборами. Находясь пока в театре под названием «швейцарская демократия» у входа в зрительный зал, я делаю то, что часто делают те, кого еще не допустили в «святая святых», а именно лелею надежду однажды все-таки выйти на демократические подмостки.
Подробнее об Амаль Мекки можно узнать здесь.
«В Конституции Китая Компартия занимает куда более видное место, нежели „Бог Всемогущий“ в Основном законе Швейцарии»
Китайская редакция
В Швейцарии партии играют принципиально иную по сравнению с Китаем роль. Уже в преамбуле китайской Конституции Коммунистическая партия Китайской Народной Республики (КПК) занимает куда более видное место, чем «Бог Всемогущий» в преамбуле Федеральной Конституции Швейцарии. В то время как в Ст. 1 Основного закона Швейцарии перечислены 26 кантонов (субъектов федерации), которые вместе и образуют собственно Швейцарское Клятвенное Содружество, в Ст. 1 Конституции Китая разъясняется, что основу Китайской Народной Республики составляет социалистическая система и что руководящая и направляющая роль Коммунистической партии является определяющей чертой «социализма с китайской спецификой».
Кабинет Генерального секретаря КПК является в Китае абсолютным центром абсолютной власти, в то время как власть швейцарских партий и их генеральных секретарей зависит от того, насколько убедительно они выступят на выборах. Правовой статус политических партий в Швейцарии довольно слаб. Небольшая статья Конституции (Ст. 137), посвященная им, появилась в тексте Основного закона Швейцарии только в редакции 1999 года. Там сказано, что «политические партии должны участвовать в формировании мнения и воли народа». Не больше. В Швейцарии никогда не говорят «народ и партия» (в единственном числе), здесь всегда превалирует множественное число, поскольку в стране существует много партий.
В федеральном парламенте представлены 11 из них, а четыре партии, занявшие по итогам последних парламентских выборов четыре первых места по числу отданных им голосов избирателей, формируют правительство, Федеральный совет. В Швейцарии партийный ландшафт подвержен постоянным изменениям. Партии приходят и уходят, некоторые сливаются или меняют свое название — но, конечно же, есть и те, что остаются. При этом всем партиям без исключения приходится постоянно заявлять о себе на рынке политических концепций и сражаться за свою долю голосов избирателей. Они должны убеждать свой электорат, предлагая решения проблем, заботящих людей. Тут все от них зависит, от избирателей — и они вполне могут быть немилосердны, если список «достижений» данной партии по каким-то причинам их не устраивает.
«То, что я с тобой разговариваю, еще не значит, что я с тобой беседую»
Джессика Дэвис Плюсс (Jessica Davis Plüss), англоязычная редакция
У США и Швейцарии есть много общего. Обе страны гордятся своей демократией. Но все чаще в последнее время их объединяет совсем другое — растущая политическая поляризация. Как писал несколько лет назад журнал New Yorker, «в США нет ни одной аудитории слишком маленькой или слишком сонной для того, чтобы в ней тут же не пошли процессы политического размежевания». В последнее десятилетие менталитет «они против нас, мы против них» навис над США, как темная грозовая туча, проникая практически во все сферы жизни — от сводов Капитолия до семейного обеденного стола. В Швейцарии до таких крайностей общество еще не дошло, учитывая политическую систему страны, основанную на более чем двух партиях и на традициях политического консенсуса. Здесь есть всего шесть основных партий и еще дюжина более мелких, и все они стараются завоевать себе место, или места, в федеральном парламенте.
Но сейчас множатся признаки того, что и в Швейцарии люди все в большей степени начинают расходиться по своим «полюсам». Проведенный недавно опрос общественного мнения показал, что если жители Швейцарии чего и опасаются, так это раскола и размежевания страны на все более мелкие общественные группы, находящиеся между собой в отношениях непримиримой войны. Как сказал мне недавно один мой швейцарский знакомый, «в наши дни мир нам является исключительно в черно-белых тонах». Поворотным моментом для Швейцарии, как считают многие, стала пандемия. Именно она впервые привела к зримому расколу общества, и дело даже не столько в каких-то законах или политических позициях — разнообразие взглядов есть норма для демократического общества.
Дело в том, что сейчас такое политическое размежевание носит скорее нерациональный, эмоциональный характер, будучи связанным в целом с растущей степенью нетерпимости людей к иным взглядам. И пусть вопросы, ведущие к расколу, в США и Швейцарии не совпадают (например, проблема абортов является более острой в Штатах, чем в Швейцарии), но все равно в обеих странах я замечаю, что люди судят о характере других людей именно исходя из их позиции по тем или иным «острым вопросам». Еще раз: Швейцария пока не достигла такой экстремальной ситуации, как США, но тем не менее: ведь если такое происходит в стране с таким большим количеством партий и с таким высоким уровнем доверия людей к государственным структурам и институтам, то что уж говорить о других странах? И это вызывает у меня беспокойство.
Поляризация приводит к тому, что люди перестают говорить друг с другом, начинают жить своих «нарративных пузырях», настоящие дискуссии замолкают, прекращается обсуждение новых идей. И это также может вести к разочарованию людей в политике. Ведь когда избиратели видят, что политики больше озабочены рытьем разделительных линий, а не поиском решений, то они, избиратели, скорее всего, будут искать ответы на свои вопросы где-то в другом месте, в еще большей степени погружаясь в свои «эхо-камеры», придавая тем самым ускорение новому циклу этой негативной общественной спирали.
Подробнее о Джессике Дэвис Плюсс читайте здесь.
Показать больше
Между струйками, или Швейцария в год выборов
В соответствии со стандартами JTI
Показать больше: Сертификат по нормам JTI для портала SWI swissinfo.ch
Обзор текущих дебатов с нашими журналистами можно найти здесь. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам!
Если вы хотите начать разговор на тему, поднятую в этой статье, или хотите сообщить о фактических ошибках, напишите нам по адресу russian@swissinfo.ch.