Внешняя политика США и Европа: взгляд из Швейцарии

Многие надеются, что с избранием Джо Байдена президентом Европа и США снова начнут сближение. Keystone / Keld Navntoft

Многие надеются, что с избранием Джо Байдена президентом Европа и США снова начнут сближение. Добиться этого будет совсем непросто.

Считалось, что во внешней политике США смена персонального состава «вашингтонского обкома» обычно означает лишь изменения в медийном нарративе, но отнюдь не в базовой стратегии. И это понятно: геополитические резоны и мотивы, а также стратегические интересы меняются обычно так же медленно, как и сложившиеся союзы и партнерства. Все последние четыре года эта уверенность, однако, подверглась серьезным испытаниям. 

Президентство Дональда Трампа во внешней политике было господством, мягко говоря, нестандартных подходов. С приходом к власти Джо Байдена многие теперь надеются на возвращение к былой норме, то есть на шаг назад от истерик и «сделок» к политике, которая уважает международные соглашения и не жертвует давними партнерскими отношениями ради (внутри)политических выгод и интересов. 

Джо Байден занимал пост вице-президента еще при Бараке Обаме, так что в его администрации есть много персонажей, тесно связанных ещё с администрацией Обамы. Казалось бы, сам собой напрашивается вывод: новая внешняя политика США будет напоминать ту, что предшествовала эпохе Дональда Трампа. Но так ли это? Как Соединенные Штаты будут вести себя по отношению к Евросоюзу? И чего ожидать Швейцарии от администрации Джо Байдена?

Новый европейский суверенитет?

Последние четыре года были для Европейского союза эпохой форсированного и в конечном итоге недобровольного процесса окончательного «взросления». Растущий разрыв между членами трансатлантического сообщества продемонстрировал европейцам, что они всё меньше и меньше могут полагаться на своего американского союзника с его ядерным зонтиком, когда-то надежно оберегавшим их от советской угрозы.

Сегодня ситуация с безопасностью у границ Евросоюза заметно ухудшилась: речь идет о конфликте на востоке Украины, а также о напряженности в восточном Средиземноморье. Системный соперник Вашингтона Китай, занявший нишу мировой державы, оставшуюся после распада СССР, чувствует себя на мировой арене всё увереннее. Поэтому всё громче звучат голоса, призывающие к большей европейской автономии, прежде всего в вопросах внешней политики и политики безопасности.

Стратегическую цель ЕС президент Франции Эмманюэль Макрон охарактеризовал термином «европейский суверенитет». Эта новая доктрина охватывает многие проблемные области, в которых ЕС находится в ситуации цугцванга, а ответы на все актуальные вопросы он теперь должен искать только самостоятельно. 

Многие эксперты надеются, правда, что смена правительства в Вашингтоне вновь сблизит Соединенные Штаты и Европу. Однако живущий в Париже швейцарский политический аналитик Жозеф де Век не столь оптимистичен. «На первый взгляд кажется, что разногласия, возникшие между трансатлантическими партнерами, возникли в эпоху Трампа и из-за Трампа. И что теперь эта дистанция может сократиться. Но на самом деле геополитические различия между европейцами и американцами значительно системнее и глубже. Например, между старым и новым светом существуют разногласия по поводу основ экономической политики и модальностей политики на китайском направлении. Преодолеть их будет очень непросто».

Жозеф де Век (Joseph de Weck), швейцарский историк и политолог, пишет, в частности, для немецкого журнала Internationale Politik Quarterly. Живет в Париже. Joseph de Weck

Как считает Ж. Де Век, «евроатлантическое сотрудничество в области безопасности, вероятно, вновь будет укрепляться. Но даже консолидация и укрепление НАТО все равно не устранит фундаментальных проблем и разногласий между США и Западной Европой. От Восточной Европы до Кавказа, от Восточного Средиземноморья до Северной Африки — дуга напряженности на восточных и юго-восточных рубежах ЕС никуда не денется. Члены ЕС все еще не могут найти решения этих конфликтов во многом потому, что интересы отдельных государств Евросоюза сильно расходятся. Единой европейской стратегии нет ни в отношении России, ни по вопросу Турции или миграционных потоков из Северной Африки. И уже при Бараке Обаме было ясно, что американцы больше не хотят заниматься наведением порядка в этой части мира».

Руководство инструментами экономического регулирования?

Но главным камнем преткновения в трансатлантических отношениях вполне может стать именно Китай, с учетом того, что Россия с ее минимальным экономическим весом по сути уже навсегда сошла с действительно глобальной политической арены.

«Внешняя политика администрации Д. Трампа была полностью сосредоточена на Китае», — говорит Ж. де Век. При Байдене эта фиксация на Пекине может ослабнуть. Но фундаментальный вопрос о том, как относиться к резкому подъему Поднебесной, своей актуальности не потеряет. ЕС скорее пойдет своим путем, чем будет следовать логике «друга или врага», которую проповедуют американцы, о чем свидетельствует недавнее инвестиционное соглашение с Пекином, заключенное европейцами, кстати говоря, без консультаций с новым главой Белого дома. 

Ж. де Век видит в этом признак того, что Германия, главная движущая сила, стоявшая за этим соглашением, следуя словам президента Франции, также встала на путь, который ведет к «европейскому суверенитету», но прежде всего в его экономической ипостаси. Брать на себя более активную политическую роль в ЕС и мире Германия все еще не готова, и вряд ли тут что-то изменится после скорого ухода Ангелы Меркель. Скорее наоборот. «Будущие историки вполне будут иметь все основания рассматривать это соглашение как некую декларацию независимости Европы от Соединенных Штатов», — предполагает Жозеф де Век. Да и вообще, в целом Брюссель переживает сейчас фазу роста уверенности в собственных силах. В самом деле!

Страны Евросоюза демонстрируют сейчас растущую степень единодушия как в вопросе Брексита, так и в рамках противодействия пандемии. ЕС даже удалось навязать некоторые из своих стандартов всему миру, например в правовых основах защиты частных данных пользователей интернета и социальных сетей. Теперь Евросоюз хочет развить этот успех и заставить мир применять европейские нормы и правила в области более жесткого регулирования основ деятельности таких гигантов цифровых технологий, как Google, Amazon и Facebook, а также в том, что касается формирования и предметного наполнения такого пока смутного понятия, как «экологически устойчивый инвестиционный финансовый продукт». По словам Жозефа де Века, ЕС постепенно становится «регулирующей сверхдержавой», а усиление в Евросоюзе этатистских тенденций непременно приведет к усилению трений между Брюсселем и Вашингтоном с его либеральной экономической доктриной.

Американский окрик

Будет также интересно проследить, какую позицию займут Соединенные Штаты по другим актуальным европейским вопросам, например по теме сплоченности самого Евросоюза, которая в настоящее время подвергается ударам со стороны Венгрии и Польши. Западные Балканы, включая Косово, также задаются вопросом, какую роль новый президент США может сыграть в регионе. Евросоюз пока не планирует больше расширяться, поэтому для стран этого регионам всё более интересными становятся авансы и предложения со стороны Москвы, например. А косовская община в Швейцарии, напомним, очень влиятельна. Впрочем, как это бывало и раньше, тут иногда бывает достаточно одного окрика из США. 

В отличие от Дональда Трампа, который мало что знал об этом регионе и не слишком интересовался им, Джо Байден в прошлом высказывал весьма однозначные мнения, выступая, например, за вмешательство в войну в Боснии. В целом можно предположить, что внешняя политика США вернется в русло большего профессионализма и рациональности. Среди новых назначений в Министерстве иностранных дел США уже есть технократы, которые хорошо знают Европу и, в соответствии с традициями Демократической партии, способны прислушиваться, слышать европейские голоса и учитывать европейские интересы.

А что же Швейцария?

В декабре 2020 года Соединенные Штаты внесли Швейцарию в черный список стран, манипулирующих своей национальной валютой, заявив, что ее интервенции на валютном рынке создают несправедливые конкурентные преимущества для швейцарской экономики. Эти обвинения Национальный (центральный) банк Швейцарии категорически отвергает. Новость эта, конечно, произвела фурор, но она не должна затмевать того факта, что отношения между двумя странами на самом деле очень даже хорошие. «Камней преткновения не так уж и много, валютный вопрос в данном случае не столь и важен», — убежден Жозеф де Век.

А вот трения между ЕС и США, точнее, противоречия между разными моделями регулирования экономики (этатизм и дирижизм против либеральной модели) могут стать для Швейцарии источником определенных проблем: находясь в центре Европы, Швейцария ведь скорее исповедует именно американскую идею либеральной экономики самозанятого населения. Позитивным итогом может стать для Швейцарии возвращение США в состав многосторонних организаций глобальной дипломатии, а ведь именно в Женеве находится европейский кластер многосторонней дипломатии, в развитие которого Берн намерен вложить немалые средства. «И это ключевой момент для такой малой страны, как Швейцария, которая критически зависит от принципов многосторонности в глобальной политике», — говорит Ж. де Век. 

На китайском направлении политика Швейцарии будет строиться, скорее всего, по европейским лекалам с опорой на экономические интересы и с оглядкой на необходимость создания и развития многовекторной модели своей внешней политики, базирующейся на примате международного права. И тут Швейцария, скорее всего, будет еще в большей степени сближаться с ЕС. Чем этот процесс завершится? Это покажет судьба Рамочного соглашения Швейцарии и Евросоюза. Что же касается Брексита, то со швейцарского угла этот исторический процесс выглядит не только экономическим, но еще и геополитическим разрывом Великобритании с европейским континентом в пользу возвращения Лондона к режиму «особых связей» со своими бывшими колониями.