«Однополые браки»: живая демократия или ущемление прав?

Надпись на табличке: «Площадь базовых прав (человека)». Голосования по политическим и социальным правам меньшинств вызывают всегда горячие споры. Вопрос в том, о чем вообще идет речь: о фундаментальных правах человека, или о социально-политическом символизме? Keystone/Imagebroker

В Швейцарии избиратели скоро решат на референдуме, должны ли гомосексуалы получить право заключать полноценный брак вместо нынешнего урезанного «зарегистрированного партнерства». Свои мнения на этот счет высказывают немецкий философ и политик из Швейцарской народной партии (SVP).

Перевод с немецкого: Игорь Петров. 

С точки зрения Райнера Форста (Rainer ForstВнешняя ссылка), демократия есть «политическая практика совместных выработки и реализации общепризнанных норм», а основой данного процесса является «взаимное уважение равных в своих правах и достоинстве индивидов». Райнер Форст занимает должность профессора политической теории и философии в Университете им. Гете во Франкфурте-на-Майне (ФРГ). А как следует оценивать тот факт, что некая страна скоро проголосует на референдуме за или против индивидуальных прав и свобод социального меньшинства? Такой страной, например, является Швейцария, которая 26 сентября примет на референдуме решение о том, могут ли гомосексуальные пары вступать в нормальный брак, усыновлять детей и пользоваться услугами репродуктивной медицины?

«Когда на обсуждение выносятся индивидуальные фундаментальные права социального меньшинства, то речь тогда идет о так называемом «вертикальном голосовании», — говорит Райнер Форст. «Большинство в обществе наделено правом предоставлять меньшинству некие права или отказывать ему в этих правах. Таким образом, происходит злоупотребление демократическим процессом ради укрепления господства большинства». Именно поэтому Р. Форст призывает использовать термин «толерантность» с осторожностью, потому что за ним часто скрываются претензии «на право говорить другим, что они, конечно же, могут жить так, как хотят, но, следовательно, они изначально не имели и по сути не будут иметь равных прав». 

В такой системе он усматривает наследие «авторитарной разрешительной толерантности», которая не раз в той или иной форме проявлялось в истории. Например, в 16 веке во Франции гугенотам (протестантам) было разрешено исповедовать свою религию только в определенных регионах и строить свои храмы только на определенных условиях. Аналогичная ситуация складывалась применительно к еврейским общинам, в том числе и в Швейцарии. «А сейчас объектом такой толерантности стало сообщество ЛГБТ», — говорит Р. Форст.

«Граждане второго сорта»

Поэтому, попадая в иерархический контекст, понятие «толерантность» для Р. Форста приобретает проблематичный характер, потому что «мы имеем дело не с диалогом равных, а с диктатом большинства в адрес меньшинства». В таком раскладе сил он усматривает наличие серьезной опасности и для демократии, и для мирного мультикультурного сосуществования, и для пресловутой гендерной справедливости, так как, если следовать Гёте, «Toleranz sollte eigentlich nur eine vorübergehende Gesinnung sein: Sie muß zur Anerkennung führen. Dulden heißt beleidigen («Толерантность должна быть собственно только неким временным духовным настроем: она обязана (в конечном итоге) вести к признанию. Терпимость равносильна оскорблению», цит. по: Maximen und Reflexionen, Nachlaß, Über Literatur und Leben).

Толерантность как концепция приобретает социальную ценность только тогда, когда она обязательно связана с идеалами справедливости, равенства и прав человека. «Это тем более важно, если учесть, что сейчас даже политический консерватизм научился усваивать и использовать принципы и повестку мультикультурного сосуществования и гендерной справедливости. Но будущее демократии зависит от того, насколько она сохранит свою способность формировать общество в качестве практического механизма генерирования общей неделимой справедливости».

«Толерантность становится добродетелью только тогда, когда она причиняет вам боль»

В таком понимании общество может нормально функционировать и быть справедливым только в том случае, если большинство не закрепляет и не прописывает в законах нормы и ценности, нарушающие базовые права человека. Поэтому Р. Форст выступает за «уважительную толерантность», которая признает меньшинства равными с точки зрения их прав. «Угрозой для традиционно доминирующих ценностей в любой стране такая практика не является, просто потому, что право на заключение брака как таковое под сомнение ведь не ставится. И это также не означает, что при этом кто-то лишается права сознательно требовать соблюдения норм справедливости, равенства, демократии и прав человека. Но, делая это, нам и самим тогда следовало бы строго соблюдать их».

Ханс-Ули Фогт (Hans-Ueli VogtВнешняя ссылка), швейцарский ученый-правовед и депутат Национального совета (большой палаты парламента Швейцарии) от консервативной Швейцарской народной партии SVP, говорит, что голосование по вопросу о «браке для всех» является для Швейцарской демократии нормой. «В демократической системе, где действует принцип большинства, большинство и принимает всегда окончательное решение. При этом, конечно, интересы и права проигравшего меньшинства могут быть ущемлены», — говорит он. Это также происходит, например, когда принимается решение о новой структуре бюджетных расходов. В этом случае меньшинству приходится подчиняться, в том числе и в финансовом смысле, в его базовые права, такие, например, как гарантия собственности, могут ущемляться.

«Практическая необходимость»

С точки зрения Р. Фогта, демократический принцип большинства — это не есть что-то изначально плохое, это просто «практическая необходимость. А кто еще должен принимать решение, если не большинство граждан? Меньшинство ведь не может принимать решения в отношении большинства населения. Более того, в Швейцарии любое «большинство» есть постоянно меняющаяся переменная. В Швейцарии в целом нет такого понятия, как «социальное меньшинство», потому что вся эта страна состоит из сплошных меньшинств: социальных, языковых, культурных, политических. 

«Бывает так, что одна социальная или политическая группа выигрывает голосование по одному законопроекту, а потом тот же политический лагерь с треском проигрывает голосование по другому законопроекту, причем часто это происходит в один в тот же день». Поэтому никакой опасности для швейцарской демократии Р. Фогт в данном случае не усматривает, так как «большинство в Швейцарии не является фиксированной величиной или группировкой, которая всегда одна и та же и которая единолично решает все вопросы, в том числе и за то или иное определенное меньшинство. Исход любого референдума всегда зависит в Швейцарии от соответствующего расклада общественно-политических сил и от сути конкретного вопроса». 

Красота и изящество «швейцарской политической системы как раз и заключается в том, что она, эта система, не спущена сверху каким-то диктатором, но создана самими гражданами в режиме «снизу вверх», и потому сами граждане и могут при желании относительно легко изменять ее базовые характеристики. Руководящей и направляющей рамочной социальной культурой или Leitkultur, а также источником нормативного регулирования в швейцарском обществе является практика постоянно меняющегося большинства, в основе которой лежит значительная степень вовлеченности граждан в процесс принятия политических решений, каковую степень не следует путать с явкой: относительно низкая явка на выборах и референдумах не противоречит глубоко народному характеру демократии в Швейцарии». 

Р. Фогт говорит в заключение, что лично у него нет проблем с понятием Leitkultur, пусть даже в немецком политическом контексте оно и имеет порой негативный политический оттенок. «Но ведь ценности этой культуры затем выражаются в юридическом порядке правового государства. Например, именно в рамках Leitkultur в законе и закреплено положение, в соответствии с которым полиамория, или брак между несколькими лицами, не допускается, то есть брак заключается везде и всегда только между двумя лицами. Так что голосование по вопросу о «браке для всех», согласно опросам, скорее всего, приведет к позитивному результату. После чего в Швейцарии несколько изменится характер «руководящей культуры» и возникнет соответствующий ей модифицированный нормативный порядок».